A person who puts an end to a funny joke, or line of jokes. When someone tries to be funny but instead stops everyone else from laughing.
Название: Воспоминания
Автор: Jokekiller, (отдельно от Z@vivanie Joke, в кое-то веки)))
Категория: Dragon Age
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: фем!ГГ Кусланд/Логейн, Рендон Хоу, Брайс Кусланд, упоминания веселой команды и др.
Жанр: Romance, Missing Scene, Drama, возможен крохотный AU, миди
Аннотация: сложные отшношения наставника/ученицы, под воздействием Мора и других неприятных событий перетекают в нечто новое. Но во что?
Предупреждения: кому-то ООС, но ничего криминального и пошлого на этот раз. P.S.Никто не умирает, кровожадные мои)
От автора: и порешила я попробовать розовые сопли на вкус...вы не поверите, но приятно))
Статус: закончен.
1 глава.1 глава.
Ему выделили комнатушку. Погреб или склад, мог он предположить, глядя на следы от поспешно вынесенных орудий сельского труда, обихода и мешков с мукой. Он сидел на круглом тесанном табурете и думал. Вспоминал.
Все происходящее казалось ему абсурдным. Он – будущий Серый Страж, плечом к плечу с людьми которые его ненавидели, а когда-то все же были родными. Некоторые, те которые не ныли все Собрание Земель, не смотрели жадно на струйку крови на его шее, и не оказались новым правителем Ферелдена, а также очередным мужем-идиотом для его…дочери. Нет. Он должен был стать Серым Стражем и биться плечом к плечу с родной Мерели Кусланд, дочерью его друга, девочкой, которая чуть не стала его крестницей, если бы не Мэрик.
Мерели.
Он думал. Вспоминал. Ему больше ничего не оставалось, как повторять в уме вновь и вновь все свои ошибки, ужасные промахи, попытки уничтожить ее. Хотя он знал, что нападение только усиливает ее сопротивление, что она становиться сильнее, когда на нее давят. Он помнил это.
Он знал Мерели как облупленную, он был к ней всегда очень близок, и почти что сам воспитал ее. Брайсу она не была нужна, никому не была нужна, разве что Хоу, с его манией женить своего сына на наследнице тейрна Кусланда. И он, Логейн Мак Тир, взялся за нее, увидев в заброшенном ребенке потенциал, который никто не сумел бы разглядеть. А теперь…
Он помнил. Одно из самых ярких воспоминаний пролетело у него перед глазами и он поспешно их закрыл, пытаясь не думать…
***
В Орлее дни рождения новоявленных юношей и девушек знатных кровей отмечались не то чтобы широко, но до жути пышно. И хотя Ферелден считал эту страну своим главным врагом на арене Тедаса, после войны многое в отношении их поменялось. И эта странная чуждая холодной стране традиция стала постепенно приживаться, вытесняя обряды предков.
Так быстро… что к семнадцатилетию Вогана Уриена сына одного из последних эрлов Денерима Века Дракона, этот праздник уже походил на самое настоящее светское сборище орлесианских выскочек. Более того, никто почти не замечал этой перемены, а многим такой расклад нравился даже больше, чем прежние скромные празднества. Многим, за исключением хорошо известного нам Героя Ферелдена, близкого друга короля Мэрика и просто ненавистника всего орлейского - Логейна Мак Тира.
На праздник собирались все знатные семьи страны, включая баннов с их потомками, эрлов и тейрнов с их наследниками и новоиспеченного короля Кайлана, конечно. Там был Логейн со своей юной дочерью Анорой, которая, к тому времени уже являлась невестой Кайлана; был Хоу с совсем еще мальчишкой Натаниелем; эрл Эамон, оставивший маленького сына с женой Изольдой в Редклифе, и его брат Теган; естественно, присутствовал и Уриен с сыном, а также тейрн Кусланд с двумя своими детьми – Фергюсом и Мерели. Всех остальных перечислять было бы долго, нудно и не слишком интересно, поэтому мы опустим имена менее известных семей, также приглашенных на прием. Но нельзя оставить без внимания другой важный факт: этот бал должен был стать местом для первого выхода в свет многих юных аристократов.
К примеру, Натаниель Хоу должен был в первый раз встать под пристальные оценивающие взгляды знати, отчего отец постоянно шпынял ребенка, и четырнадцатилетний мальчик чересчур волновался. А еще Мерели Кусланд, только пятнадцати лет отроду, впервые выезжала на такое большое празднество, и, не желая показаться в невыгодном свете, тем самым подведя родителей, всю ночь изучала книжку по этикету. Правда, ее отец не слишком оценил ее старания, на балу не сказав ей ничего, ни хорошего, ни плохого, он вообще старался ее не замечать. Мерели от этого думала, будто делает что-то не так, и только больше волновалась.
Тейрну Логейну все это казалось смешным, он считал, что боевое крещение – лучший показатель взрослости для молодого эрленка. Но не он был королем и любителем орлесианщины… Не он был отцом виновника торжества, и не он мог запретить людям собираться в больших бальных залах дворца эрла Уриена, тратя время на бесполезную болтовню. К счастью, своей дочери он такого приема в свое время не устраивал, и видя, насколько его дитя отличалось от других испорченных чад голубой крови тайно гордился своей дочуркой.
Толпы Мак Тир любил только в бою, если конечно эти толпы были выстроены и являлись его армией. А нынешняя толпа разодетых не по-ферелденски дворян, тут и там шушукающихся, смеющихся или говорящих что-то до непристойности торжественное, раздражала его. Он не хотел оставлять Анору под бдительным присмотром подобострастного Кайлана, испытывая по поводу их взаимных сюсюканий легкое раздражение, но все же, проведя в центре дворянского сборища целых десять утомляющих минут, решил потихоньку покинуть народ, не выдержав испытания сплетнями. Возможно, он не любил такие вот балы из-за того, что не был действительно знатным человеком. Или же он просто страдал пристрастием к тишине. Но, так или иначе, находиться в эпицентре гомонящей своры он не собирался, и вскоре, ему удалось ускользнуть из главного зала в тихий, завешанный гобеленами боковой коридор дворца.
Логейн облегченно вздохнул, не чувствуя вокруг себя больше потной тесноты. Его рассеянный взгляд прошелся по красивым пафосным изображениям на стенах, напоминающих о битвах древних, о Море и других исторических фактах, которые посчитались достойными быть написаны на полотне. Логейн не любовался ими, просто задумался, глядя на них, когда услышал в коридоре тихие шаги и робкое покашливание:
- Я понимаю, почему вы покинули залу, - раздался рядом голос Уриена. Эрл любовно смотрел на гобелены, - Они прекрасны. Я бы любовался ими день и ночь, если б у меня не было сына, спешащего к совершеннолетию. Кстати, вы нигде не видели Вогана, сир? Озорник куда-то запропал, а ведь сейчас его речь…
- Я никого не видел здесь, - спокойно ответил Мак Тир, как можно учтивее, а про себя подумал, что воспитание у этого Вогана должно быть паршивым, раз он заставлял своего отца искать себя, бегая по дворцу. Логейн невольно сравнил в мыслях отпрыска Уриена со своей дочерью, и Воган в глазах тейрна, потерпел сокрушительное поражение, перед блестящей во всех отношениях Анорой. Затем и сам Уриен опустился для Логейна в яму невежества, не способный порядочно воспитать ребенка. Все эти мысли пронеслись в голове Мак Тира в обычной холодной манере, и тейрн как ни в чем не бывало спокойно предложил:
- Может быть он этажом выше?
Уриен благодарно кивнул и направился дальше по коридору, оставив Логейна одного и даже не подозревая, какой поток презрительных мыслей вызвал в нем.
Мак Тир задумчиво проводил его взглядом, и между его темных бровей залегла глубокая морщина уже других размышлений. Его дочь выходила замуж скоро. Он был не готов, хоть и не хотел этого признавать.
Размышляя о Кайлане и Аноре, об их несовместимости и явном слабоумии молодого Тейрина, Логейн жестоко вышагивал по каменному полу, и звук его шагов эхом разносился по длинному пространству помещения. Мак Тир не слишком жаловал Кайлана, хоть тот и был сыном Мэрика, но все же для тейрна тот был последним, кто мог бы составить достойную партию его дочери. В слух он этого никогда не говорил, у Аноры была и своя голова на плечах, но в душе Логейн надеялся, что дочь еще образумиться и отвергнет предложение Тейрина. К сожалению, пока Анора не спешила внимать голосу разума, и от того Логейн с каждым днем становился все мрачнее.
Пребывая глубоко в своих мыслях Мак Тир не сразу расслышал сдавленные крики, доносившееся из тренировочного зала неподалеку от него. Тейрну стоило некоторых усилий отвлечься от своих дум и прислушаться, чтоб различить тонкие возгласы, принадлежащие определенно молодой женщине. Ему показалось, что она звала на помощь.
Мужчина напряг слух, стараясь различить какие конкретно слова произносились кричащей, не желая опростоволоситься в случае, если это была всего лишь какая-нибудь кокетка со своим кавалером, уединившаяся в укромном уголке, чтобы вдоволь постонать. Если это было так, Логейн бы просто оставил данные возгласы без внимания и постарался бы сместиться подальше от любовников, чтоб не раздражать свой слух и не заработать случайно репутацию старого извращенца…
- Пусти…мерзавец! – четко различил Логейн плачущий голос девушки. Нет, даже не девушки – девочки, которую он хорошо знал.
Мак Тир, сдерживая волну нарастающей в нем ярости и негодования, толкнул дверь в зал, и решительно ворвался внутрь. Быстро охватив взглядом небольшое помещение он наткнулся колючими глазами на массивную не по годам фигуру Вогана Уриена, закрывавшего собой от него другую, более хрупкую фигуру юной дочери Кусландов. Оба подростка яростно боролись, спрятавшись за стойкой для доспехов, и по всему было видно, что борьба была не шуточного хараткера. Запах эля, исходящего от молодого эрла, можно было почувствовать и из положения Логейна – у двери. Воган был пьян и домогался Мерели, конечно же, без ее на то согласия.
Надо было отдать должное девочке – она яростно сопротивлялась грубым лапищам парня, хотя это не сильно помогало ей защищать свое платье и все остальное от разрывания по швам. Но бойкость ее удивляла – другая на ее месте давно бы уже покорно уступила опьяненному громиле. Но Мерели, которая всегда казалась Логейну довольно смирной и послушной девчушкой, превратилась в объятьях Вогана в дикую кошку, царапающую и кусающую, когда не было другого выбора.
Логейн недолго глядел на это действо. Его появления не заметили, тогда он помог услышать себя, произнеся громко, четко и холодно:
- Воган, тебя искал отец. Мне сказать ему, где ты?
Слова подействовали на Уриена отрезвляюще. То ли властный тон, с которым говорил тейрн, то ли само содержание произнесенных фраз, но что-то все же заставило его отпрянуть от Мерели к стенке, и испуганно посмотреть на мрачного Мак Тира в проеме дверей. Лицо Уриена побелело, в тон стене за его спиной, и он сбивчиво произнес:
- Не-ненадо. Я…не хотел.
- Я знаю, чего ты хотел, - резко и повелительно пресек его Логейн, не отрывая ледяных глаз от свинячих зенок Уриена, - Здесь и сейчас тебе уже ничего не светит. Приведи себя в порядок и ступай в зал, там тебя ждут с речью.
Воган пораженно уставился на тейрна, будто не понимая чего от него хотят. Он думал, что его будут ругать или что-то в этом роде, не ждал такой спокойной реакции. Логейн с презрением изучал крупную фигуру Уриена, потрепанную, со следами недавнего возбуждения, и мысль о том, что мог сотворить этот моральный урод, если бы он пришел несколькими минутами позже, заставила тени ярости и ужаса пробежать по лицу тейрна. Он подумал еще, что в другое время в другом месте, он бы уже пригвоздил негодяя к стенке своим кликом. Но сейчас он не мог позволить себе очернить свою безупречную репутацию отца невесты короля, и поэтому он лишь очень настойчиво повторил:
- Ты меня слышал? – сталь почувствовалась в голосе Логейна, и Воган наконец опомнившись, бросил взгляд ненависти на леди Кусланд, а затем бросился вон из помещения, злой и красный от стыда. Мак Тир был едва задет его плечом, когда парень проносился мимо него, но и это заставило Логейна поморщиться от отвращения.
Взгляд тейрна обратился к Мерели, и вся его прежняя колкость куда-то улетучилась, сменившись ласковым отцовским состраданием.
Девушка забилась в угол комнаты, не переставая дрожать от постоянных волн мелких мурашек, разом высыпавших на всем ее теле. Мак Тир подумал, что причиной ее тряски являлся страх от пережитого и холод, который царил в тот вечер во всех помещениях дворца, и которому она с порванной одеждой была подвержена сильнее, чем нужно. Но какого же было его удивление когда, подойдя поближе, тейрн различил в глазах девчушки огоньки гнева. Конечно, она боялась, но страх отступил на второй план перед чувством ярости и собственного достоинства, Мерели дрожала от злости. Логейн был приятно удивлен реакцией молодой Кусланд, и подавая ей руку надеялся похвалить ее за храбрость. Но вместо этого не успев даже прикоснуться к Мерели, получил шквал царапучих быстрых ударов, от девчонки, еще не успевшей прийти в себя.
- Леди Кусланд! – позвал Логейн, осознавая, что Мерели находиться в состоянии шока. Ответом ему были лишь резкие, но слабеющие удары маленьких кулачков. Мужчине пришлось рывком поставить Мерели на ноги и хорошенько встряхнуть за плечи, вытрясая из нее ярость, предназначавшуюся не ему, прежде чем в глазах ее появилось нечто осознанное. Девочка разглядела, кто перед ней, осознала, что только что сделала и стыд, смешанный со страхом и разочарованием, отразился в ее темных изумрудных глазах.
- Господин Мак Тир, тейрн я, я… извините меня! Я не понимала, что делаю! – пролепетала Мерели, и Логейн снова увидел перед собой милую послушную наследницу дома Кусланд, какой он ее всегда знал. Однако, теперь он уже смотрел на девчушку другими глазами, пытаясь понять, действительно ли она была под воздействием стресса, или всегда скрывала свою такую дикую сущность.
В наивном, действительно растерянном взгляде Мерели Логейн не уловил ни намека на притворство, и тогда он удовлетворенно отпустил леди Кусланд, предварительно слегка сжав в успокаивающем жесте ее плечи.
- Я знаю, девочка, - спокойно ответил Логейн и бросил на нее критический взгляд, - тебе нужно привести себя в порядок.
Во взгляде Мерели вдруг мелькнуло нечто умоляющее, Логейн не сразу догадался что, пока девчонка не произнесла:
- Это, то что вы видели…
- А! Я никому не скажу, - усмехнулся Мак Тир, догадываясь о причине смущения ребенка. Еще бы, стал бы он рассказывать ее родителям о таком происшествии на ее первом балу. Это бы означало для юной Кусланд, наверное, нечто большее, чем смерть. Ведь мнение ее отца и матери для девчонки были выше заветов Создателя, а если ее отец, и без того плевавший на дочь, узнает о подобном, бедная девочка сгорит от стыда, быстрее и ярче, чем Андрасте на своем костре.
Логейн внезапно подумал, что бы сделал Брайс Кусланд на его месте, заметив подобное отношение к дочери. Ответом на его мысли стал испуганный взгляд ребенка стоящего перед ним – Брайс ничего бы не сделал, скорее всего. Мак Тир вообще подозревал Кусланда в том, что он всегда хотел сына вместо такой прелестной дочери.
Пропустив эту мысль через себя, Логейн сочувственно улыбнулся храброй девочке.
Мерели постаралась благодарно улыбнуться своему спасителю в ответ, но улыбка вышла кривая, и все ее веснушчатое смешное лицо при этом стало похоже на мордашку какого-то зверька.
- Спасибо вам, сир, - смущенно произнесла девчушка, и слегка поклонившись Мак Тиру, быстро шмыгнула к выходу из зала. Логейн не знал, где и как она собиралась восстанавливать испорченный наряд и прическу, но ее забавное поведение заставило, впервые за долгое время, легкий смешок сорваться с его уст.
Вернувшись в главную залу, Логейн с удивлением отметил, что Воган Уриен не казался уже таким испуганным и взбаламученным, его голос был почти спокоен, когда он произносил торжественно свою речь о чести носить звание эрла. Логейн презрительно усмехнулся его лицемерию про себя, и поймав взгляд парня предостерегающе сощурился, вызвав в нем небольшое волнение. Пусть боится, но он должен был усвоить урок.
Остаток вечера прошел так, как обычно проходили все подобные вечера. Логейн раздраженно слушал в пол уха воркования Кайлана и Аноры. Орлейские мотивы играли современные пляски и люди вокруг стоящего столбом тейрна весело танцевали, только усиливая его желание поскорее вернуться домой.
Светское общество по достоинству оценило таланты молодого Хоу, и посчитала его первый выход в свет прекрасным образцом для подражания менее понравившимся юнцам. Правда, Рендон все равно что-то недовольно выговаривал сыну, но Мак Тир не слишком придавал этому значения, привыкнув уже к резкому характера старшего Хоу. Его больше волновало, как не странно, как отнеслись к Мерели, в ее первый бал, и как себя ощущала юная леди.
Сам того не замечая, Логейн почувствовал симпатию к храброй девочке, и искал ее глазами в толпе танцующих. Он даже начал немного беспокоиться, не обнаружив, Мерели среди собравшихся сразу и облегченно вздохнул, разглядев мило беседующую со своим братом в дальнем углу залы. Она была в порядке, по крайней мере ни одна ее черточка на лице, и ни одна складка поправленного платья не выдавали каких-либо страхов или беспокойств. Что, к слову, было странно и нетипично для обычно нервической и трепетной Мерели.
Логейн давно был знаком с ней, из-за дружбы с ее отцом, он знал характер Мерели, исключительно прилежный и покладистый. Девчонка казалась ему примерной дочерью, который Брайс был недостоин, со своими вечными тайнами, недомолвками и холодным отношением. Что там Кусланд скрывал и почему не мог иногда даже похвалить дочь, Мак Тир не знал, но понимал, что из-за всего этого у девочки складывалось впечатление, будто бы это она недостойна и она делает что-то всегда не так. Это чувство неполноценности проскальзывало ее робких и заискивающих движениях, во взгляде, и Логейн уже предполагал, что в будущем она выйдет замуж за какого-нибудь властного и жестокого человека, не интересующимся ее мнением, потому как она будет считать себя недостойной его иметь. Но, как оказалось, все было не так уж страшно, и когда Мак Тир увидел ее драку с Воганом в тренировочной зале, он понял, что недооценил девчонку. Внутренний стержень в ней все-таки был. Или появился, наконец, когда понадобилось…
Логейн глядел, как девчонку приглашали на ремигольд и вассаранд, но она отказывалась, хотя поклонники становились все настойчивее. Это было странно, ведь в самом начале бала она, смешная и угловатая, не слишком пользовалась успехом у юношей. Но сейчас, будто что-то изменилось, и Логейн присмотревшись, точно понял, что именно. Взгляд. Ее большие изумрудные глаза смотрели уже не как у ребенка, а как у взрослой девушки. И это преображение незамедлительно привлекло внимание многих мужчин в зале.
Конечно, кроме Брайса, которому, как всегда, было решительно все равно, что происходит с его дочерью.
Мак Тир еще наблюдал за юной Кусланд издалека, когда его посетила забавная мысль, что этот день стал днем совершеннолетия вовсе не Вогана, а Мерели. Потому как именно она выросла, и у Логейна теперь даже в мыслях язык не поворачивался назвать леди Кусланд «девчушкой». Она была девушкой. Способной противостоять. Способной иметь свои взгляды на что-либо, пусть даже они не сходятся с чьими-то еще. Правда, Логейн почти наверняка знал, что к мнению ее отца эти способности не применяются… пока. Но и к этому он мог бы ее привести.
Ей нужен был кто-то, кому было бы не все равно, что с ней, кто бы присмотрел за Мерели. И тогда Логейн пообещал себе, что будет присматривать за ней.
2 глава.2 глава.
Как будто кто-то гомонил за дверью, и это немного отвлекло его от мыслей о юной девушке, которая теперь собиралась то ли казнить его, то ли помиловать. Логейн отнял руки от лица и посмотрел туда, где в просвете между дверью и полом появлялись и пропадали тени. Пару раз он услышал знакомый голос, даже несколько знакомых голосов, из которых одни заставили его поморщиться, а другие вздрогнуть.
Он слышал Мерели, и она говорила о нем с истерически вопящим новым королем. Голос леди Кусланд был спокоен, как никогда, будто ничто не могло заставить ее волноваться. Но он знал, как сильно ее тревожит все, что происходит. По крайней мере, раньше, она была такой – тревожащейся.
Впервые он заметил эту ее черту когда она была совсем маленькой. И запомнил, по привычке, он всегда запоминал то, что бросалось ему в глаза своей парадоксальностью. Теперь Мерели почти совсем не показывала своей трепетности, и Логейн с ужасом подумал, что она потеряла свою способность чувствовать тонко. Но нет…она не могла. Иначе не оставила бы ему возможности сейчас побыть одному, оставив охрану только у двери. Мерели знала, что он не попытается сбежать и не убьёт сам себя просто так, все это слишком глупо и бессмысленно…она знала его, также хорошо, как и он ее.
Кусланд говорила с Тейрином, ледяная как скала и в конце концов холод ее слов утихомирил нового разорителя бедного Ферелдена. Мак Тир вздохнул спокойно, когда бряцанье доспехов оповестило его об уходе короля. Мерели осталась. И если б не толстые стены, он готов был поклясться, что слышал ее прерываемое всхлипываньями дыханье.
Воспоминанья вновь налетели на него вихрем, и он даже не успел подумать, почему в такой ответственный момент думал только о юной Кусланд, и даже не вспоминал свою дочь, или Мэрика, или…
***
…Хайевер – лучшее место, где вы можете добыть себе породистого пса, а также поохотиться с ним в густых лесах, погоняться за лисами и пострелять уток. Еще здесь временами можно было встретить странный сброд, бредущий то в сторону портового городка, то от него, и пугающий деревенских барышень своими страшными рожами. То бродяги, большинство из Кирквола, а некоторые и из дальних стран покруче. Однако, бояться их не стоит особенно в стенах замка Хайевера – здесь и псы и стены, гордо и зорко следят за порядком, охраняя своих хозяев.
Ранним утром сюда мало кто заскакивает. Бывает, торгаш с большой дороги или молочница с деревеньки вниз по склону, придет сюда и постучится в дверь, везя на муле и корове какого-нибудь ценного товара. Изредка появляются гонцы с донесениями из Денерима – все таки настоящий тейрн живет здесь, надеясь на отдых после войны с Орлеем.
Но вот в этот день, ветреный и непогожий, по широким равнинам Хайеверской земли поскакали два породистых неваррских жеребца совсем не похожих на лошадей простых гонцов. Нет, это были истинные поджарые дети прерий Неварры, которых в Ферелдене могли себе позволить только самые богатые и знатные люди.
Действительно, при ближайшем рассмотрении можно было рассмотреть в них тейрна Мак Тира и эрла Хоу, неразлучных товарищей по оружию. Оба мужчины скакали во весь опор, выжимая из своих коней все что можно, в азартном запале, соревнуясь друг с другом в скорости. Очень скоро они загнали своих жеребцов, так и не опередив один другого, но успели таки доехать до родового имения Кусландов и пришпорить неваррцев.
- Если б Брайс жил дальше по склону, я бы обогнал тебя! – прорычал Рендон Хоу, лихо соскакивая со своего гнедого Мастера. Конь устало фыркнул пеной на мощеную поверхность моста, у ворот замка.
Логейн Мак Тир потрепал гриву воронного Кирвина, прежде чем слезть с видом победителя.
- Если б Брайс жил дальше твоя кляча исдохла бы, - усмехнулся мужчина, отводя с лица пряди темных и липких от пота волос, таких же темных, как и у породистого коня.
- Посмотри на своего мула и оставь свою зависть, - отпарировал Рендон, и по лицу его скользнула тень раздражения. Логейн не стал спорить. Ему всегда казалось что Хоу разбирала злость, когда он не мог победить в споре, и это одновременно забавляло и настораживало его. Хотя много о подобном тейрн не задумывался, списывая озлобленность Рендона на контузию, полученую при битве у Каленхада.
- Кусланд! – вместо ответа позвал Мак Тир, своим мощным натренированным голосом. Так он раньше кричал на свои полки, и также перекрикивался с кресьянами в поле. Отсюда, из его фермерского прошлого, была и его бодрость, с которой мужчина встречал раннее утро. При всей дисциплине Хоу выглядел куда заспаннее.
- Кусланд поднимайся из своих хором! Охота не ждет! – повторил Логейн и ворота наконец начали отворяться. Мак Тир опять победно посмотрел на Хоу и словив недовольный взгляд быстро повел Кирвина к конюху, поджидавшему у входа.
Оказавшись в замке Мак Тир и Хоу быстро добрались до Брайса Кусланда, собирающего свое обмундирование, для охоты. Неподалеку от тейрна крутился пес, по кличке Мордор, светло-серый с кроваво-красным каддисом на боках. При приближении двух мужчин пес глухо заворчал, но все же дал Логейну себя погладить. Хоу ограничился мимолетным взглядом.
- Рановато вы, месиры, - насмешливо произнес Кусланд, подпоясываясь. Хоу одарил тейрна недоверчивым взором, типа «неужели у тебя слуг нет, чтоб сделать это?», а Логейн совершенно привыкший к самостоятельности и вообще не слишком уважающий этикет, по-дружески обнял Брайса.
- Самая лучшая охота, пока звери еще спят! – повторяя тон Кусланда произнес Мак Тир и оглянулся. Ему показалось, что где-то в зале раздался топот маленьких ножек.
- Как поживает семейство? Как Эленора? – чинно поинтересовался Рендон.
- Фергюс прекрасно фехтует, господа, я просто горжусь озорником! Если б он только не тренировался на статуе деда, я бы вообще счастлив был. Наверное, придется снять монумент – у него откололся нос.
- Ужасно, - Хоу картинно нахмурился. Логейн пожал плечами:
- Ты всегда говорил Брайс, что в статуе слишком много пафоса. Портрет в гостином зале куда лучше, на мой взгляд.
- Ценю вас за откровенность, друзья, - усмехнулся Брайс, забрасывая на плечо лук, - думаю, Эленор будет рада вашему приходу и опять устроит какой-нибудь пышный прием, когда мы вернемся. Это даже хорошо, что вы приехали пока она еще не проснулась. Сможем спокойно улизнуть.
- У вас все хорошо? – поинтересовался, Рендон, и Логейн подумал, что тот, как всегда сует свой длинный нос не в свое дело.
- Все просто замечательно, я люблю свою жену и ее тараканов, - просто ответил Кусланд и вместе с Мордором направился к выходу. И тут Логейн вспомнил, что они забыли:
- А младшенькая как?
Брайс оглянулся через плечо, сжав губы в ниточку.
- Нормально.
Голос тейрна внезапно похолодел, и проводив его взглядом Мак Тир удивленно изогнул бровь. Брайс как всегда очень странно говорил о своей дочери.
Они втроем вышли из замка, и спускаясь по ступенькам к конюшне Логейну опять как будто показалось, что легкий топот преследовал их. Он вовремя оглянулся и заметил крошку – семилетняя Мерели Кусланд, босая и в ночной пижамке словно зверек, кралась за ними и следила. Когда она вдруг поняла, что ее обнаружили, взвизгнула и решила уже убежать, но тут Логейн остановил ее восклицанием:
- Куда это вы юная леди?
Брайс и Рендон обернулись, а Мерели застыла на месте, только чуть переступая с ноги на ногу от холода – камень пола не успел прогреться.
- Что ты здесь делаешь? Где Нэн? Почему за тобой никто не смотрит? – грозно потребовал Брайс у дочки, и маленькая Кусланд захлопала большими длинными ресницами, уже заметно потемневшими с первых дней жизни, как у отца.
- Я волновалась за вас, папочка, я видела как лошадки устали, и Морди скулил с утра. Я решила посмотреть, как вы уходите, чтоб ничего не случилось, я боюсь…
- Что за глупости, Мерели, быстро в свою комнату! Как ты себя ведешь? Как позоришь меня перед господами!
- П-простите… - пролепетала девочка, и Логейн с ужасом заметил, как обращалась девочка к своему отцу – на вы. А вот Хоу кажется такое положение дел одобрил, и кивнул снисходительно:
- Ну-ну, Брайс, не ругай малышку так сильно. Она всего лишь раз ослушалась тебя. Немного порки и она все быстро поймет.
- Ты считаешь? - Кусланд скептически посмотрел на Рендона, так будто его дочь была законченной идиоткой. Мак Тир непроизвольно напрягся и пожалел трясущуюся от страха девчушку – неужели можно было довести ребенка до того, чтоб он боялся своего отца? И при этом еще тревожился за него?
- Вы оба кровожадны не в меру, она совсем маленькая, - произнес Логейн тоном не терпящим возражений, каким разговаривал с солдатами на плацу, - она любопытна и это не преступление. Чего ты взбеленился Брайс? Пускай идет в замок, ничего не случилось от того что она пораньше встала и вышла нас проводить.
- Она тут наделает дел, - вздохнув, махнул рукой Кусланд и продолжил свой спуск к конюшням. Хоу ушел вместе с ним, качая головой, а Логейн посмотрел еще раз на Мерели которая уже чуть чуть успокоилась и смотрела на него с благодарностью.
- Спасибо, сир, - девочка присела в неловком реверансе, и когда Мак Тир кивнул, отпуская ее, шмыгнула куда-то быстро и бесшумно, как мышь. Да, точно, как маленькая мышка, насмешливо подумал Логейн и решил, что эта девочка совсем не похожа на его дочь. А еще он подумал допросить Брайса на охоте, почему она в таком возрасте такая нервная.
Только тот, конечно, ничего ему не ответил.
3 глава.3 глава.
Голос Аноры за дверью вывел его из размышлений. Дочь говорила с Мерели и упрашивала пустить ее к нему, но Мерели опять была непреклонна, она хотела, чтоб он думал. Один.
Логейн потянулся на стуле к ручке двери, но отдернул руку, не коснувшись ее. Ему действительно нужно было побыть наедине с собой, хотя разговор с дочерью также был ему необходим. Но не так сильно.
По правде говоря, сейчас ему было даже нужнее побить кого-нибудь. Хорошенько подраться, с сильным достойным соперником. Когда на Собрании Земель он схлестнулся с Мерели, его одновременно накрыл азарт и страх. Он ведь мог ее убить. Хотя он и раньше пытался ее убить, чужими руками, но если судить по довольной физиономии ворона в команде леди Кусланд, эти попытки не увенчались успехом. С треском провалились. И слава богу, думал теперь Логейн. Ведь только когда он вышел с ней один на один, он понял, что его уроки не прошли для нее даром, но и не сделали ее совершенным бойцом, она оставалась уязвимой…. Он сам учил ее бить в упор, и использовать свои способности к ускользанию. И когда она обыграла его, и он почувствовал облегчение. Она была достойным соперником, которого он все же боялся тронуть.
И она, хитрая, пользовалась тем, что Мак Тир слишком хорошо помнил о своих старых привязанностях…
***
… Ей только исполнилось семнадцать, но она уже не ребенок, и даже не подросток, но долговязая, смешная с озорными веснушками на щеках, и взглядом, взрослым, но скромным, которому он день за днем старался придать вызов. В Хайевере он появлялся часто, чаще, чем бывал в родном имении, и Анора воспринимала это болезненно, хотя и пыталась скрыть свои чувства. Было лето, и королева поселилась в своих покоях, отдыхая всего несколько дней то ли от забот то ли от короля, а ее отец нянчился с юной Кусланд, вместе с Фергюсом пытаясь сделать из нее бойца. Надо сказать Мерели яростно сопротивлялась этому, не желая попадать стрелой в цель и мажа мечом по щиту, даже когда Логейн специально подставлял его.
Уже отчаявшись хоть что-то сотворить из девушки, он решил отправиться домой, побыть с дочерью, в конце концов, отдохнуть от борьбы с закрытой девчонкой.
По обыкновению утром, но гораздо раньше обычного он проснулся и одевшись в простую холщевую одежду, в которой было удобно и не холодно, гулял по замку. Накануне вечером у него состоялся интересный разговор с Брайсом, который, подвыпив рассказал лишнего. Насколько Логейн смог понять из пъяного лепетания Кусланда, при родах Эленора чуть не умерла, потому как была тяжела сразу двойней. Знахаркам удалось спасти только одного ребенка, а второй…второй или умер, или с ним произошло нечто более страшное. Логейну понял, что Брайс хотел рассказать ему что-то о магах, но вовремя спохватился. Единственное что удалось выяснить Мак Тиру – второй ребенок Эленоры, мальчик, не удостоился жизни тейрна, и похоже что Брайс следуя какой-то своей тайной логике винил в этом Мерели.
Все вставало на свои места, думал Логейн. Брайс жесток с дочерью, а она слишком забита им, чтобы превратиться в личность. Все его старания были напрасны.
Мак Тир прогуливался по коридору, окна которого выходили на внутренний двор замка. Он старался не думать ни о чем мрачном, воображение его рисовало образы радужные, ему представлялось счастливое лицо Аноры, которым она осветит его, когда тейрн появиться в короткий период королевского отпуска. Кажется, она задумывала сказать ему что-то важное. Возможно, то были мысли о ребенке, но Логейн, все еще не принимал Кайлана как существо способное дать потомство, приспособленное для жизни и имеющее мозги. В тайне он лелеял мысль о позднем прозрении дочери, которая, хоть он и любил ее, разочаровывала его все более…
И тут он услышал звук, похожий как будто на хлопанье крыльев. А может на удары лезвием плашмя по набитой соломой кукле.
Выглянув в окно тейрн с радостным удивлением заметил, как в утреннем тумане, слегка подрагивая от холода Мерели тренируется с мечом. Она оделась также просто, как он, и даже не прибрала волосы в косы, которые теперь темными каштановыми локонами рассыпались по узким плечам. Девушка считала что на нее никто не смотрит, и от того ее действия были слажены, четки, она была наедине с собой и добилась превосходных результатов в бою. Глядя как ее меч описывает в воздухе идеальные финты и выпады Логейн покачал головой, и прокашлялся так, чтоб она смогла его услышать.
От испуга леди Кусланд выронила меч и подпрыгнула, оборачиваясь в воздухе.
Он был почти уверен, пока шел по коридору к выходу во дворик, что она извиняется перед невидимым зрителем. Мерели всегда лепетала и извинялась.
Деревянная тяжелая дверь поддалась под его напором и он оказался в засаженном декоративными растеньицами саду. В голове тейрна мелькнула мысль, что Эленор слишком увлекается всей этой орлейской чепухой, жена Брайса вообще с возрастом стала все больше раздражать его своими взглядами на смазливые новации картавых иноземцев. Однажды, навещая Мерели, Логейн наткнулся в замке на настоящего орлесианца, с лютней в руках и краской на глазах. Увиденное заставило его тогда содрогнуться и если б не юная Кусланд, появившаяся тогда вовремя и спровадившая барда, он не был уверен…что сдержал бы себя.
Вспомнив тот инцидент, Логейн по-доброму посмотрел на девушку, застывшую в нелепой позе и подобрал меч, все еще валявшийся у ее ног.
- Если ты также будешь реагировать на приближение врага, грош цена всем твоим умениям, - в шутку погрозил оружием он. Мерели опустила голову, восприняв его слова всерьез, и решила уже начать свои вечные оправдания, как он остановил ее, положив девице руку на плечо.
- Леди Кусланд, - мягко позвал он, и Мерели подняла на него изумрудные глазищи, - прекрати оправдываться, тебе это не нужно. Лучшая защита не оправдание, а нападение.
Явно пересилив себя в желании промямлить что-то, Мерели вздохнула.
- Хорошо.
- Будь самой собой, не старайся лебезить передо мной. Порой это просто оскорбительно, - продолжал тейрн, по-прежнему сжимая плечо девушки. Ему показалось, что под холщевой тканью ее кожа покрылась мурашками, и тогда он подумал, что это от утреннего холода. Только взглянув на алые щеки Мерели, и пар вырывающийся из ободка ее тонких губок, он решил оставить ее плечо в покое и отошел на несколько шагов. Все же у него были сильные руки.
Взглянув с небольшого отдаления на эту юную леди он почему-то пожалел, что у него нет сына, которого можно было бы отдать ей в мужья. Эленора все пыталась выдать Мерели за знатных орлейских и амарантайнских аристократиков, Хоу стремился как можно чаще сводить с нею своего оболтуса Натаниэля, а он, Логейн, наблюдая за всем этим испытывал легкое раздражение и жалость, что у него нет сына. Он бы воспитал его в лучших традициях, и молодец смог бы по-настоящему раскрепостить леди Кусланд. Все же влюбленность играла во всем этом большую роль…
Но у него не было сына и он мог только сокрушаться об этом, пытаясь превратить маленькую мышь в ту разъяренную кошку, какой он видел ее лишь однажды.
- Скажи мне, зачем я вожусь с тобой? – поинтересовался тейрн, подходя к стойке с оружием, неподалеку от тренировочной куклы девушки. Мерели осторожно пожала плечами и изобразила на лице вопрос.
- Потому что вы благородны и добры, месир.
- Потому что я старею и размякаю, - поправил Логейн, прицокнув языком, - будь я моложе – давно бы уже оставил тебя в лесу с голодным медведем. Быстро бы драться научилась.
- Или…умерла, - шокированно добавила Мерели.
- Ну это тоже вариант, однако будь я моложе меня это сильно не волновало бы, - Мак Тир покопался и нашел подходящий клинок. Примерился, проверил длину и остроту меча, затем просмотрел баланс и внезапно, Мерели совсем не ожидала – кинулся в нее мечом с разворота.
Здесь могло быть тоже только два исхода. И он, не смотря на саднящее чувство вины где-то в желудке, думал что все обойдется. В конце концов, сколько может это продолжаться? Ведь он знал на что она была способна! Как еще он мог выудить из нее таланты, которые она так тщательно скрывала…
Взглянув на Кусланд Мак Тир удивленно выдохнул: на щеке Мерели светилась алым небольшая ссадина, но меч кинутый им уже оказался у нее в руках. Она поймала его на лету, за лезвие которое только чуть-чуть задело ее лицо.
Глаза у девушки были стеклянными. Она на автомате вскинула руки и вместо острого лезвия в изрезанную руку ей легла рукоять, а блестящий свежей кровью клинок теперь указывал на Логейна.
Еще какое-то мгновенье и Мерели, с искаженным от ярости лицом сделала выпад, от которого Логейн едва успел увернуться:
- Вы с ума сошли!? – вскинулась она, сверкая глазами, и вновь разрезала воздух мечом, встретив наконец сопротивление. Тейрн вовремя схватил со стойки еще один меч и теперь защищался.
Обида, подумал он, вот что. Она была глубоко обижена его выходкой, и разозлена, отчего будто внутри ее хорошенькой головки что-то щелкнуло. Он сделал выпад, которого она не ждала…и получил сопротивление.
- Нападай же, давай! – подразнил он и пошел в наступление. Лезвия мечей засверкали и заскрежетали от давления с обоих сторон, и искры полетели. Причем Логейну показалось, что это были искры вовсе не от металла, а из глаз Мерели, которая не на шутку разозлилась. Всего пара ударов и она мастерски пресекла его атаку, заставив защищаться, и отскакивать. Хотя он был сильнее ее, она была хрупкой и легкой, ловкой. Силы оказались равными, и в один прекрасный момент Мак Тир с удовлетворением подумал, что уступает. И от таких «дезертирских мыслей» тут же получил укол в плечо, точный, но не серьезный.
Увидев кровь, проступившую сквозь рубашку, Мерели внезапно опомнилась и поняла, что дерется вовсе не с воображаемым врагом, а со своим боевым наставником, который уже оказался ранен ею. Девушка всплеснула руками и выронила меч, подбегая к тейрну, который отпрыгнул на несколько шагов, чтоб дать себе отдышаться.
- Тейрн! Господин Мак Тир! Простите меня… - леди Кусланд расширив и без того большие глаза смотрела с ужасом на багровеющую ткань его рубашки.
- И к врагу также бросишься с извинениями? – издевательски спросил он, на что Мерели нахмурилась и деловито, не слушая бурчания, разорвала ткань на его плече, чтоб осмотреть рану.
- Нет, Мерели так нельзя, будь хоть немного серьезнее! Ты хоть от крови в обморок не упадешь? – расхохотался тейрн, но девушка ничего ему не ответила. Она аккуратно, с видом знатока осмотрела его ранку, промокнув кусочком ткани. Откуда то в ее руках появилась целебная припарка, тут же легшая на свежий порез.
- Я серьезна, - наконец произнесла Мерели и внезапно, под ее потяжелевшим взглядом, Логейн почувствовал себя неуютно. Как мальчишка, нашкодивший мальчишка, на которого сурово смотрит мать, - это вам нужно меньше впадать в детство.
Тейрн нахмурился и напрягся, ему почему-то ужасно не понравилась такая Мерели, которая заставила его смутиться. Это было неприемлемо. Положение дел ухудшало еще и то, что она была одного с ним роста, слишком высокой, и смотрела уже не снизу вверх, а как равная.
Задним умом Логейн напомнил себе, что именно этого-то он и хотел добиться от закрытой девочки.
- Как вы со мной разговариваете, леди? – протянул он, внезапно ощутив непреодолимое желание отвести взгляд от глубоких зеленых глаз Мерели. Но это было почему-то выше его сил.
- Как надо, - просто и спокойно сказала она, от чего он опять ощутил, будто на ней лежит печать возраста. А затем Кусланд сама отвела глаза, ища на земле брошенное оружие.
Он смотрел на нее еще несколько секунд, а затем нервно облизнул губы и коснулся рукой поврежденного плеча, никак не в силах понять, почему его пальцы…дрожат.
В этот же день он спешно покинул Хайевер, уговаривая себя, что это только потому, что соскучился по дочери, а не испугался внезапной перемене в юной Кусланд.
Автор: Jokekiller, (отдельно от Z@vivanie Joke, в кое-то веки)))
Категория: Dragon Age
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: фем!ГГ Кусланд/Логейн, Рендон Хоу, Брайс Кусланд, упоминания веселой команды и др.
Жанр: Romance, Missing Scene, Drama, возможен крохотный AU, миди
Аннотация: сложные отшношения наставника/ученицы, под воздействием Мора и других неприятных событий перетекают в нечто новое. Но во что?
Предупреждения: кому-то ООС, но ничего криминального и пошлого на этот раз. P.S.Никто не умирает, кровожадные мои)
От автора: и порешила я попробовать розовые сопли на вкус...вы не поверите, но приятно))
Статус: закончен.
1 глава.1 глава.
Ему выделили комнатушку. Погреб или склад, мог он предположить, глядя на следы от поспешно вынесенных орудий сельского труда, обихода и мешков с мукой. Он сидел на круглом тесанном табурете и думал. Вспоминал.
Все происходящее казалось ему абсурдным. Он – будущий Серый Страж, плечом к плечу с людьми которые его ненавидели, а когда-то все же были родными. Некоторые, те которые не ныли все Собрание Земель, не смотрели жадно на струйку крови на его шее, и не оказались новым правителем Ферелдена, а также очередным мужем-идиотом для его…дочери. Нет. Он должен был стать Серым Стражем и биться плечом к плечу с родной Мерели Кусланд, дочерью его друга, девочкой, которая чуть не стала его крестницей, если бы не Мэрик.
Мерели.
Он думал. Вспоминал. Ему больше ничего не оставалось, как повторять в уме вновь и вновь все свои ошибки, ужасные промахи, попытки уничтожить ее. Хотя он знал, что нападение только усиливает ее сопротивление, что она становиться сильнее, когда на нее давят. Он помнил это.
Он знал Мерели как облупленную, он был к ней всегда очень близок, и почти что сам воспитал ее. Брайсу она не была нужна, никому не была нужна, разве что Хоу, с его манией женить своего сына на наследнице тейрна Кусланда. И он, Логейн Мак Тир, взялся за нее, увидев в заброшенном ребенке потенциал, который никто не сумел бы разглядеть. А теперь…
Он помнил. Одно из самых ярких воспоминаний пролетело у него перед глазами и он поспешно их закрыл, пытаясь не думать…
***
В Орлее дни рождения новоявленных юношей и девушек знатных кровей отмечались не то чтобы широко, но до жути пышно. И хотя Ферелден считал эту страну своим главным врагом на арене Тедаса, после войны многое в отношении их поменялось. И эта странная чуждая холодной стране традиция стала постепенно приживаться, вытесняя обряды предков.
Так быстро… что к семнадцатилетию Вогана Уриена сына одного из последних эрлов Денерима Века Дракона, этот праздник уже походил на самое настоящее светское сборище орлесианских выскочек. Более того, никто почти не замечал этой перемены, а многим такой расклад нравился даже больше, чем прежние скромные празднества. Многим, за исключением хорошо известного нам Героя Ферелдена, близкого друга короля Мэрика и просто ненавистника всего орлейского - Логейна Мак Тира.
На праздник собирались все знатные семьи страны, включая баннов с их потомками, эрлов и тейрнов с их наследниками и новоиспеченного короля Кайлана, конечно. Там был Логейн со своей юной дочерью Анорой, которая, к тому времени уже являлась невестой Кайлана; был Хоу с совсем еще мальчишкой Натаниелем; эрл Эамон, оставивший маленького сына с женой Изольдой в Редклифе, и его брат Теган; естественно, присутствовал и Уриен с сыном, а также тейрн Кусланд с двумя своими детьми – Фергюсом и Мерели. Всех остальных перечислять было бы долго, нудно и не слишком интересно, поэтому мы опустим имена менее известных семей, также приглашенных на прием. Но нельзя оставить без внимания другой важный факт: этот бал должен был стать местом для первого выхода в свет многих юных аристократов.
К примеру, Натаниель Хоу должен был в первый раз встать под пристальные оценивающие взгляды знати, отчего отец постоянно шпынял ребенка, и четырнадцатилетний мальчик чересчур волновался. А еще Мерели Кусланд, только пятнадцати лет отроду, впервые выезжала на такое большое празднество, и, не желая показаться в невыгодном свете, тем самым подведя родителей, всю ночь изучала книжку по этикету. Правда, ее отец не слишком оценил ее старания, на балу не сказав ей ничего, ни хорошего, ни плохого, он вообще старался ее не замечать. Мерели от этого думала, будто делает что-то не так, и только больше волновалась.
Тейрну Логейну все это казалось смешным, он считал, что боевое крещение – лучший показатель взрослости для молодого эрленка. Но не он был королем и любителем орлесианщины… Не он был отцом виновника торжества, и не он мог запретить людям собираться в больших бальных залах дворца эрла Уриена, тратя время на бесполезную болтовню. К счастью, своей дочери он такого приема в свое время не устраивал, и видя, насколько его дитя отличалось от других испорченных чад голубой крови тайно гордился своей дочуркой.
Толпы Мак Тир любил только в бою, если конечно эти толпы были выстроены и являлись его армией. А нынешняя толпа разодетых не по-ферелденски дворян, тут и там шушукающихся, смеющихся или говорящих что-то до непристойности торжественное, раздражала его. Он не хотел оставлять Анору под бдительным присмотром подобострастного Кайлана, испытывая по поводу их взаимных сюсюканий легкое раздражение, но все же, проведя в центре дворянского сборища целых десять утомляющих минут, решил потихоньку покинуть народ, не выдержав испытания сплетнями. Возможно, он не любил такие вот балы из-за того, что не был действительно знатным человеком. Или же он просто страдал пристрастием к тишине. Но, так или иначе, находиться в эпицентре гомонящей своры он не собирался, и вскоре, ему удалось ускользнуть из главного зала в тихий, завешанный гобеленами боковой коридор дворца.
Логейн облегченно вздохнул, не чувствуя вокруг себя больше потной тесноты. Его рассеянный взгляд прошелся по красивым пафосным изображениям на стенах, напоминающих о битвах древних, о Море и других исторических фактах, которые посчитались достойными быть написаны на полотне. Логейн не любовался ими, просто задумался, глядя на них, когда услышал в коридоре тихие шаги и робкое покашливание:
- Я понимаю, почему вы покинули залу, - раздался рядом голос Уриена. Эрл любовно смотрел на гобелены, - Они прекрасны. Я бы любовался ими день и ночь, если б у меня не было сына, спешащего к совершеннолетию. Кстати, вы нигде не видели Вогана, сир? Озорник куда-то запропал, а ведь сейчас его речь…
- Я никого не видел здесь, - спокойно ответил Мак Тир, как можно учтивее, а про себя подумал, что воспитание у этого Вогана должно быть паршивым, раз он заставлял своего отца искать себя, бегая по дворцу. Логейн невольно сравнил в мыслях отпрыска Уриена со своей дочерью, и Воган в глазах тейрна, потерпел сокрушительное поражение, перед блестящей во всех отношениях Анорой. Затем и сам Уриен опустился для Логейна в яму невежества, не способный порядочно воспитать ребенка. Все эти мысли пронеслись в голове Мак Тира в обычной холодной манере, и тейрн как ни в чем не бывало спокойно предложил:
- Может быть он этажом выше?
Уриен благодарно кивнул и направился дальше по коридору, оставив Логейна одного и даже не подозревая, какой поток презрительных мыслей вызвал в нем.
Мак Тир задумчиво проводил его взглядом, и между его темных бровей залегла глубокая морщина уже других размышлений. Его дочь выходила замуж скоро. Он был не готов, хоть и не хотел этого признавать.
Размышляя о Кайлане и Аноре, об их несовместимости и явном слабоумии молодого Тейрина, Логейн жестоко вышагивал по каменному полу, и звук его шагов эхом разносился по длинному пространству помещения. Мак Тир не слишком жаловал Кайлана, хоть тот и был сыном Мэрика, но все же для тейрна тот был последним, кто мог бы составить достойную партию его дочери. В слух он этого никогда не говорил, у Аноры была и своя голова на плечах, но в душе Логейн надеялся, что дочь еще образумиться и отвергнет предложение Тейрина. К сожалению, пока Анора не спешила внимать голосу разума, и от того Логейн с каждым днем становился все мрачнее.
Пребывая глубоко в своих мыслях Мак Тир не сразу расслышал сдавленные крики, доносившееся из тренировочного зала неподалеку от него. Тейрну стоило некоторых усилий отвлечься от своих дум и прислушаться, чтоб различить тонкие возгласы, принадлежащие определенно молодой женщине. Ему показалось, что она звала на помощь.
Мужчина напряг слух, стараясь различить какие конкретно слова произносились кричащей, не желая опростоволоситься в случае, если это была всего лишь какая-нибудь кокетка со своим кавалером, уединившаяся в укромном уголке, чтобы вдоволь постонать. Если это было так, Логейн бы просто оставил данные возгласы без внимания и постарался бы сместиться подальше от любовников, чтоб не раздражать свой слух и не заработать случайно репутацию старого извращенца…
- Пусти…мерзавец! – четко различил Логейн плачущий голос девушки. Нет, даже не девушки – девочки, которую он хорошо знал.
Мак Тир, сдерживая волну нарастающей в нем ярости и негодования, толкнул дверь в зал, и решительно ворвался внутрь. Быстро охватив взглядом небольшое помещение он наткнулся колючими глазами на массивную не по годам фигуру Вогана Уриена, закрывавшего собой от него другую, более хрупкую фигуру юной дочери Кусландов. Оба подростка яростно боролись, спрятавшись за стойкой для доспехов, и по всему было видно, что борьба была не шуточного хараткера. Запах эля, исходящего от молодого эрла, можно было почувствовать и из положения Логейна – у двери. Воган был пьян и домогался Мерели, конечно же, без ее на то согласия.
Надо было отдать должное девочке – она яростно сопротивлялась грубым лапищам парня, хотя это не сильно помогало ей защищать свое платье и все остальное от разрывания по швам. Но бойкость ее удивляла – другая на ее месте давно бы уже покорно уступила опьяненному громиле. Но Мерели, которая всегда казалась Логейну довольно смирной и послушной девчушкой, превратилась в объятьях Вогана в дикую кошку, царапающую и кусающую, когда не было другого выбора.
Логейн недолго глядел на это действо. Его появления не заметили, тогда он помог услышать себя, произнеся громко, четко и холодно:
- Воган, тебя искал отец. Мне сказать ему, где ты?
Слова подействовали на Уриена отрезвляюще. То ли властный тон, с которым говорил тейрн, то ли само содержание произнесенных фраз, но что-то все же заставило его отпрянуть от Мерели к стенке, и испуганно посмотреть на мрачного Мак Тира в проеме дверей. Лицо Уриена побелело, в тон стене за его спиной, и он сбивчиво произнес:
- Не-ненадо. Я…не хотел.
- Я знаю, чего ты хотел, - резко и повелительно пресек его Логейн, не отрывая ледяных глаз от свинячих зенок Уриена, - Здесь и сейчас тебе уже ничего не светит. Приведи себя в порядок и ступай в зал, там тебя ждут с речью.
Воган пораженно уставился на тейрна, будто не понимая чего от него хотят. Он думал, что его будут ругать или что-то в этом роде, не ждал такой спокойной реакции. Логейн с презрением изучал крупную фигуру Уриена, потрепанную, со следами недавнего возбуждения, и мысль о том, что мог сотворить этот моральный урод, если бы он пришел несколькими минутами позже, заставила тени ярости и ужаса пробежать по лицу тейрна. Он подумал еще, что в другое время в другом месте, он бы уже пригвоздил негодяя к стенке своим кликом. Но сейчас он не мог позволить себе очернить свою безупречную репутацию отца невесты короля, и поэтому он лишь очень настойчиво повторил:
- Ты меня слышал? – сталь почувствовалась в голосе Логейна, и Воган наконец опомнившись, бросил взгляд ненависти на леди Кусланд, а затем бросился вон из помещения, злой и красный от стыда. Мак Тир был едва задет его плечом, когда парень проносился мимо него, но и это заставило Логейна поморщиться от отвращения.
Взгляд тейрна обратился к Мерели, и вся его прежняя колкость куда-то улетучилась, сменившись ласковым отцовским состраданием.
Девушка забилась в угол комнаты, не переставая дрожать от постоянных волн мелких мурашек, разом высыпавших на всем ее теле. Мак Тир подумал, что причиной ее тряски являлся страх от пережитого и холод, который царил в тот вечер во всех помещениях дворца, и которому она с порванной одеждой была подвержена сильнее, чем нужно. Но какого же было его удивление когда, подойдя поближе, тейрн различил в глазах девчушки огоньки гнева. Конечно, она боялась, но страх отступил на второй план перед чувством ярости и собственного достоинства, Мерели дрожала от злости. Логейн был приятно удивлен реакцией молодой Кусланд, и подавая ей руку надеялся похвалить ее за храбрость. Но вместо этого не успев даже прикоснуться к Мерели, получил шквал царапучих быстрых ударов, от девчонки, еще не успевшей прийти в себя.
- Леди Кусланд! – позвал Логейн, осознавая, что Мерели находиться в состоянии шока. Ответом ему были лишь резкие, но слабеющие удары маленьких кулачков. Мужчине пришлось рывком поставить Мерели на ноги и хорошенько встряхнуть за плечи, вытрясая из нее ярость, предназначавшуюся не ему, прежде чем в глазах ее появилось нечто осознанное. Девочка разглядела, кто перед ней, осознала, что только что сделала и стыд, смешанный со страхом и разочарованием, отразился в ее темных изумрудных глазах.
- Господин Мак Тир, тейрн я, я… извините меня! Я не понимала, что делаю! – пролепетала Мерели, и Логейн снова увидел перед собой милую послушную наследницу дома Кусланд, какой он ее всегда знал. Однако, теперь он уже смотрел на девчушку другими глазами, пытаясь понять, действительно ли она была под воздействием стресса, или всегда скрывала свою такую дикую сущность.
В наивном, действительно растерянном взгляде Мерели Логейн не уловил ни намека на притворство, и тогда он удовлетворенно отпустил леди Кусланд, предварительно слегка сжав в успокаивающем жесте ее плечи.
- Я знаю, девочка, - спокойно ответил Логейн и бросил на нее критический взгляд, - тебе нужно привести себя в порядок.
Во взгляде Мерели вдруг мелькнуло нечто умоляющее, Логейн не сразу догадался что, пока девчонка не произнесла:
- Это, то что вы видели…
- А! Я никому не скажу, - усмехнулся Мак Тир, догадываясь о причине смущения ребенка. Еще бы, стал бы он рассказывать ее родителям о таком происшествии на ее первом балу. Это бы означало для юной Кусланд, наверное, нечто большее, чем смерть. Ведь мнение ее отца и матери для девчонки были выше заветов Создателя, а если ее отец, и без того плевавший на дочь, узнает о подобном, бедная девочка сгорит от стыда, быстрее и ярче, чем Андрасте на своем костре.
Логейн внезапно подумал, что бы сделал Брайс Кусланд на его месте, заметив подобное отношение к дочери. Ответом на его мысли стал испуганный взгляд ребенка стоящего перед ним – Брайс ничего бы не сделал, скорее всего. Мак Тир вообще подозревал Кусланда в том, что он всегда хотел сына вместо такой прелестной дочери.
Пропустив эту мысль через себя, Логейн сочувственно улыбнулся храброй девочке.
Мерели постаралась благодарно улыбнуться своему спасителю в ответ, но улыбка вышла кривая, и все ее веснушчатое смешное лицо при этом стало похоже на мордашку какого-то зверька.
- Спасибо вам, сир, - смущенно произнесла девчушка, и слегка поклонившись Мак Тиру, быстро шмыгнула к выходу из зала. Логейн не знал, где и как она собиралась восстанавливать испорченный наряд и прическу, но ее забавное поведение заставило, впервые за долгое время, легкий смешок сорваться с его уст.
Вернувшись в главную залу, Логейн с удивлением отметил, что Воган Уриен не казался уже таким испуганным и взбаламученным, его голос был почти спокоен, когда он произносил торжественно свою речь о чести носить звание эрла. Логейн презрительно усмехнулся его лицемерию про себя, и поймав взгляд парня предостерегающе сощурился, вызвав в нем небольшое волнение. Пусть боится, но он должен был усвоить урок.
Остаток вечера прошел так, как обычно проходили все подобные вечера. Логейн раздраженно слушал в пол уха воркования Кайлана и Аноры. Орлейские мотивы играли современные пляски и люди вокруг стоящего столбом тейрна весело танцевали, только усиливая его желание поскорее вернуться домой.
Светское общество по достоинству оценило таланты молодого Хоу, и посчитала его первый выход в свет прекрасным образцом для подражания менее понравившимся юнцам. Правда, Рендон все равно что-то недовольно выговаривал сыну, но Мак Тир не слишком придавал этому значения, привыкнув уже к резкому характера старшего Хоу. Его больше волновало, как не странно, как отнеслись к Мерели, в ее первый бал, и как себя ощущала юная леди.
Сам того не замечая, Логейн почувствовал симпатию к храброй девочке, и искал ее глазами в толпе танцующих. Он даже начал немного беспокоиться, не обнаружив, Мерели среди собравшихся сразу и облегченно вздохнул, разглядев мило беседующую со своим братом в дальнем углу залы. Она была в порядке, по крайней мере ни одна ее черточка на лице, и ни одна складка поправленного платья не выдавали каких-либо страхов или беспокойств. Что, к слову, было странно и нетипично для обычно нервической и трепетной Мерели.
Логейн давно был знаком с ней, из-за дружбы с ее отцом, он знал характер Мерели, исключительно прилежный и покладистый. Девчонка казалась ему примерной дочерью, который Брайс был недостоин, со своими вечными тайнами, недомолвками и холодным отношением. Что там Кусланд скрывал и почему не мог иногда даже похвалить дочь, Мак Тир не знал, но понимал, что из-за всего этого у девочки складывалось впечатление, будто бы это она недостойна и она делает что-то всегда не так. Это чувство неполноценности проскальзывало ее робких и заискивающих движениях, во взгляде, и Логейн уже предполагал, что в будущем она выйдет замуж за какого-нибудь властного и жестокого человека, не интересующимся ее мнением, потому как она будет считать себя недостойной его иметь. Но, как оказалось, все было не так уж страшно, и когда Мак Тир увидел ее драку с Воганом в тренировочной зале, он понял, что недооценил девчонку. Внутренний стержень в ней все-таки был. Или появился, наконец, когда понадобилось…
Логейн глядел, как девчонку приглашали на ремигольд и вассаранд, но она отказывалась, хотя поклонники становились все настойчивее. Это было странно, ведь в самом начале бала она, смешная и угловатая, не слишком пользовалась успехом у юношей. Но сейчас, будто что-то изменилось, и Логейн присмотревшись, точно понял, что именно. Взгляд. Ее большие изумрудные глаза смотрели уже не как у ребенка, а как у взрослой девушки. И это преображение незамедлительно привлекло внимание многих мужчин в зале.
Конечно, кроме Брайса, которому, как всегда, было решительно все равно, что происходит с его дочерью.
Мак Тир еще наблюдал за юной Кусланд издалека, когда его посетила забавная мысль, что этот день стал днем совершеннолетия вовсе не Вогана, а Мерели. Потому как именно она выросла, и у Логейна теперь даже в мыслях язык не поворачивался назвать леди Кусланд «девчушкой». Она была девушкой. Способной противостоять. Способной иметь свои взгляды на что-либо, пусть даже они не сходятся с чьими-то еще. Правда, Логейн почти наверняка знал, что к мнению ее отца эти способности не применяются… пока. Но и к этому он мог бы ее привести.
Ей нужен был кто-то, кому было бы не все равно, что с ней, кто бы присмотрел за Мерели. И тогда Логейн пообещал себе, что будет присматривать за ней.
2 глава.2 глава.
Как будто кто-то гомонил за дверью, и это немного отвлекло его от мыслей о юной девушке, которая теперь собиралась то ли казнить его, то ли помиловать. Логейн отнял руки от лица и посмотрел туда, где в просвете между дверью и полом появлялись и пропадали тени. Пару раз он услышал знакомый голос, даже несколько знакомых голосов, из которых одни заставили его поморщиться, а другие вздрогнуть.
Он слышал Мерели, и она говорила о нем с истерически вопящим новым королем. Голос леди Кусланд был спокоен, как никогда, будто ничто не могло заставить ее волноваться. Но он знал, как сильно ее тревожит все, что происходит. По крайней мере, раньше, она была такой – тревожащейся.
Впервые он заметил эту ее черту когда она была совсем маленькой. И запомнил, по привычке, он всегда запоминал то, что бросалось ему в глаза своей парадоксальностью. Теперь Мерели почти совсем не показывала своей трепетности, и Логейн с ужасом подумал, что она потеряла свою способность чувствовать тонко. Но нет…она не могла. Иначе не оставила бы ему возможности сейчас побыть одному, оставив охрану только у двери. Мерели знала, что он не попытается сбежать и не убьёт сам себя просто так, все это слишком глупо и бессмысленно…она знала его, также хорошо, как и он ее.
Кусланд говорила с Тейрином, ледяная как скала и в конце концов холод ее слов утихомирил нового разорителя бедного Ферелдена. Мак Тир вздохнул спокойно, когда бряцанье доспехов оповестило его об уходе короля. Мерели осталась. И если б не толстые стены, он готов был поклясться, что слышал ее прерываемое всхлипываньями дыханье.
Воспоминанья вновь налетели на него вихрем, и он даже не успел подумать, почему в такой ответственный момент думал только о юной Кусланд, и даже не вспоминал свою дочь, или Мэрика, или…
***
…Хайевер – лучшее место, где вы можете добыть себе породистого пса, а также поохотиться с ним в густых лесах, погоняться за лисами и пострелять уток. Еще здесь временами можно было встретить странный сброд, бредущий то в сторону портового городка, то от него, и пугающий деревенских барышень своими страшными рожами. То бродяги, большинство из Кирквола, а некоторые и из дальних стран покруче. Однако, бояться их не стоит особенно в стенах замка Хайевера – здесь и псы и стены, гордо и зорко следят за порядком, охраняя своих хозяев.
Ранним утром сюда мало кто заскакивает. Бывает, торгаш с большой дороги или молочница с деревеньки вниз по склону, придет сюда и постучится в дверь, везя на муле и корове какого-нибудь ценного товара. Изредка появляются гонцы с донесениями из Денерима – все таки настоящий тейрн живет здесь, надеясь на отдых после войны с Орлеем.
Но вот в этот день, ветреный и непогожий, по широким равнинам Хайеверской земли поскакали два породистых неваррских жеребца совсем не похожих на лошадей простых гонцов. Нет, это были истинные поджарые дети прерий Неварры, которых в Ферелдене могли себе позволить только самые богатые и знатные люди.
Действительно, при ближайшем рассмотрении можно было рассмотреть в них тейрна Мак Тира и эрла Хоу, неразлучных товарищей по оружию. Оба мужчины скакали во весь опор, выжимая из своих коней все что можно, в азартном запале, соревнуясь друг с другом в скорости. Очень скоро они загнали своих жеребцов, так и не опередив один другого, но успели таки доехать до родового имения Кусландов и пришпорить неваррцев.
- Если б Брайс жил дальше по склону, я бы обогнал тебя! – прорычал Рендон Хоу, лихо соскакивая со своего гнедого Мастера. Конь устало фыркнул пеной на мощеную поверхность моста, у ворот замка.
Логейн Мак Тир потрепал гриву воронного Кирвина, прежде чем слезть с видом победителя.
- Если б Брайс жил дальше твоя кляча исдохла бы, - усмехнулся мужчина, отводя с лица пряди темных и липких от пота волос, таких же темных, как и у породистого коня.
- Посмотри на своего мула и оставь свою зависть, - отпарировал Рендон, и по лицу его скользнула тень раздражения. Логейн не стал спорить. Ему всегда казалось что Хоу разбирала злость, когда он не мог победить в споре, и это одновременно забавляло и настораживало его. Хотя много о подобном тейрн не задумывался, списывая озлобленность Рендона на контузию, полученую при битве у Каленхада.
- Кусланд! – вместо ответа позвал Мак Тир, своим мощным натренированным голосом. Так он раньше кричал на свои полки, и также перекрикивался с кресьянами в поле. Отсюда, из его фермерского прошлого, была и его бодрость, с которой мужчина встречал раннее утро. При всей дисциплине Хоу выглядел куда заспаннее.
- Кусланд поднимайся из своих хором! Охота не ждет! – повторил Логейн и ворота наконец начали отворяться. Мак Тир опять победно посмотрел на Хоу и словив недовольный взгляд быстро повел Кирвина к конюху, поджидавшему у входа.
Оказавшись в замке Мак Тир и Хоу быстро добрались до Брайса Кусланда, собирающего свое обмундирование, для охоты. Неподалеку от тейрна крутился пес, по кличке Мордор, светло-серый с кроваво-красным каддисом на боках. При приближении двух мужчин пес глухо заворчал, но все же дал Логейну себя погладить. Хоу ограничился мимолетным взглядом.
- Рановато вы, месиры, - насмешливо произнес Кусланд, подпоясываясь. Хоу одарил тейрна недоверчивым взором, типа «неужели у тебя слуг нет, чтоб сделать это?», а Логейн совершенно привыкший к самостоятельности и вообще не слишком уважающий этикет, по-дружески обнял Брайса.
- Самая лучшая охота, пока звери еще спят! – повторяя тон Кусланда произнес Мак Тир и оглянулся. Ему показалось, что где-то в зале раздался топот маленьких ножек.
- Как поживает семейство? Как Эленора? – чинно поинтересовался Рендон.
- Фергюс прекрасно фехтует, господа, я просто горжусь озорником! Если б он только не тренировался на статуе деда, я бы вообще счастлив был. Наверное, придется снять монумент – у него откололся нос.
- Ужасно, - Хоу картинно нахмурился. Логейн пожал плечами:
- Ты всегда говорил Брайс, что в статуе слишком много пафоса. Портрет в гостином зале куда лучше, на мой взгляд.
- Ценю вас за откровенность, друзья, - усмехнулся Брайс, забрасывая на плечо лук, - думаю, Эленор будет рада вашему приходу и опять устроит какой-нибудь пышный прием, когда мы вернемся. Это даже хорошо, что вы приехали пока она еще не проснулась. Сможем спокойно улизнуть.
- У вас все хорошо? – поинтересовался, Рендон, и Логейн подумал, что тот, как всегда сует свой длинный нос не в свое дело.
- Все просто замечательно, я люблю свою жену и ее тараканов, - просто ответил Кусланд и вместе с Мордором направился к выходу. И тут Логейн вспомнил, что они забыли:
- А младшенькая как?
Брайс оглянулся через плечо, сжав губы в ниточку.
- Нормально.
Голос тейрна внезапно похолодел, и проводив его взглядом Мак Тир удивленно изогнул бровь. Брайс как всегда очень странно говорил о своей дочери.
Они втроем вышли из замка, и спускаясь по ступенькам к конюшне Логейну опять как будто показалось, что легкий топот преследовал их. Он вовремя оглянулся и заметил крошку – семилетняя Мерели Кусланд, босая и в ночной пижамке словно зверек, кралась за ними и следила. Когда она вдруг поняла, что ее обнаружили, взвизгнула и решила уже убежать, но тут Логейн остановил ее восклицанием:
- Куда это вы юная леди?
Брайс и Рендон обернулись, а Мерели застыла на месте, только чуть переступая с ноги на ногу от холода – камень пола не успел прогреться.
- Что ты здесь делаешь? Где Нэн? Почему за тобой никто не смотрит? – грозно потребовал Брайс у дочки, и маленькая Кусланд захлопала большими длинными ресницами, уже заметно потемневшими с первых дней жизни, как у отца.
- Я волновалась за вас, папочка, я видела как лошадки устали, и Морди скулил с утра. Я решила посмотреть, как вы уходите, чтоб ничего не случилось, я боюсь…
- Что за глупости, Мерели, быстро в свою комнату! Как ты себя ведешь? Как позоришь меня перед господами!
- П-простите… - пролепетала девочка, и Логейн с ужасом заметил, как обращалась девочка к своему отцу – на вы. А вот Хоу кажется такое положение дел одобрил, и кивнул снисходительно:
- Ну-ну, Брайс, не ругай малышку так сильно. Она всего лишь раз ослушалась тебя. Немного порки и она все быстро поймет.
- Ты считаешь? - Кусланд скептически посмотрел на Рендона, так будто его дочь была законченной идиоткой. Мак Тир непроизвольно напрягся и пожалел трясущуюся от страха девчушку – неужели можно было довести ребенка до того, чтоб он боялся своего отца? И при этом еще тревожился за него?
- Вы оба кровожадны не в меру, она совсем маленькая, - произнес Логейн тоном не терпящим возражений, каким разговаривал с солдатами на плацу, - она любопытна и это не преступление. Чего ты взбеленился Брайс? Пускай идет в замок, ничего не случилось от того что она пораньше встала и вышла нас проводить.
- Она тут наделает дел, - вздохнув, махнул рукой Кусланд и продолжил свой спуск к конюшням. Хоу ушел вместе с ним, качая головой, а Логейн посмотрел еще раз на Мерели которая уже чуть чуть успокоилась и смотрела на него с благодарностью.
- Спасибо, сир, - девочка присела в неловком реверансе, и когда Мак Тир кивнул, отпуская ее, шмыгнула куда-то быстро и бесшумно, как мышь. Да, точно, как маленькая мышка, насмешливо подумал Логейн и решил, что эта девочка совсем не похожа на его дочь. А еще он подумал допросить Брайса на охоте, почему она в таком возрасте такая нервная.
Только тот, конечно, ничего ему не ответил.
3 глава.3 глава.
Голос Аноры за дверью вывел его из размышлений. Дочь говорила с Мерели и упрашивала пустить ее к нему, но Мерели опять была непреклонна, она хотела, чтоб он думал. Один.
Логейн потянулся на стуле к ручке двери, но отдернул руку, не коснувшись ее. Ему действительно нужно было побыть наедине с собой, хотя разговор с дочерью также был ему необходим. Но не так сильно.
По правде говоря, сейчас ему было даже нужнее побить кого-нибудь. Хорошенько подраться, с сильным достойным соперником. Когда на Собрании Земель он схлестнулся с Мерели, его одновременно накрыл азарт и страх. Он ведь мог ее убить. Хотя он и раньше пытался ее убить, чужими руками, но если судить по довольной физиономии ворона в команде леди Кусланд, эти попытки не увенчались успехом. С треском провалились. И слава богу, думал теперь Логейн. Ведь только когда он вышел с ней один на один, он понял, что его уроки не прошли для нее даром, но и не сделали ее совершенным бойцом, она оставалась уязвимой…. Он сам учил ее бить в упор, и использовать свои способности к ускользанию. И когда она обыграла его, и он почувствовал облегчение. Она была достойным соперником, которого он все же боялся тронуть.
И она, хитрая, пользовалась тем, что Мак Тир слишком хорошо помнил о своих старых привязанностях…
***
… Ей только исполнилось семнадцать, но она уже не ребенок, и даже не подросток, но долговязая, смешная с озорными веснушками на щеках, и взглядом, взрослым, но скромным, которому он день за днем старался придать вызов. В Хайевере он появлялся часто, чаще, чем бывал в родном имении, и Анора воспринимала это болезненно, хотя и пыталась скрыть свои чувства. Было лето, и королева поселилась в своих покоях, отдыхая всего несколько дней то ли от забот то ли от короля, а ее отец нянчился с юной Кусланд, вместе с Фергюсом пытаясь сделать из нее бойца. Надо сказать Мерели яростно сопротивлялась этому, не желая попадать стрелой в цель и мажа мечом по щиту, даже когда Логейн специально подставлял его.
Уже отчаявшись хоть что-то сотворить из девушки, он решил отправиться домой, побыть с дочерью, в конце концов, отдохнуть от борьбы с закрытой девчонкой.
По обыкновению утром, но гораздо раньше обычного он проснулся и одевшись в простую холщевую одежду, в которой было удобно и не холодно, гулял по замку. Накануне вечером у него состоялся интересный разговор с Брайсом, который, подвыпив рассказал лишнего. Насколько Логейн смог понять из пъяного лепетания Кусланда, при родах Эленора чуть не умерла, потому как была тяжела сразу двойней. Знахаркам удалось спасти только одного ребенка, а второй…второй или умер, или с ним произошло нечто более страшное. Логейну понял, что Брайс хотел рассказать ему что-то о магах, но вовремя спохватился. Единственное что удалось выяснить Мак Тиру – второй ребенок Эленоры, мальчик, не удостоился жизни тейрна, и похоже что Брайс следуя какой-то своей тайной логике винил в этом Мерели.
Все вставало на свои места, думал Логейн. Брайс жесток с дочерью, а она слишком забита им, чтобы превратиться в личность. Все его старания были напрасны.
Мак Тир прогуливался по коридору, окна которого выходили на внутренний двор замка. Он старался не думать ни о чем мрачном, воображение его рисовало образы радужные, ему представлялось счастливое лицо Аноры, которым она осветит его, когда тейрн появиться в короткий период королевского отпуска. Кажется, она задумывала сказать ему что-то важное. Возможно, то были мысли о ребенке, но Логейн, все еще не принимал Кайлана как существо способное дать потомство, приспособленное для жизни и имеющее мозги. В тайне он лелеял мысль о позднем прозрении дочери, которая, хоть он и любил ее, разочаровывала его все более…
И тут он услышал звук, похожий как будто на хлопанье крыльев. А может на удары лезвием плашмя по набитой соломой кукле.
Выглянув в окно тейрн с радостным удивлением заметил, как в утреннем тумане, слегка подрагивая от холода Мерели тренируется с мечом. Она оделась также просто, как он, и даже не прибрала волосы в косы, которые теперь темными каштановыми локонами рассыпались по узким плечам. Девушка считала что на нее никто не смотрит, и от того ее действия были слажены, четки, она была наедине с собой и добилась превосходных результатов в бою. Глядя как ее меч описывает в воздухе идеальные финты и выпады Логейн покачал головой, и прокашлялся так, чтоб она смогла его услышать.
От испуга леди Кусланд выронила меч и подпрыгнула, оборачиваясь в воздухе.
Он был почти уверен, пока шел по коридору к выходу во дворик, что она извиняется перед невидимым зрителем. Мерели всегда лепетала и извинялась.
Деревянная тяжелая дверь поддалась под его напором и он оказался в засаженном декоративными растеньицами саду. В голове тейрна мелькнула мысль, что Эленор слишком увлекается всей этой орлейской чепухой, жена Брайса вообще с возрастом стала все больше раздражать его своими взглядами на смазливые новации картавых иноземцев. Однажды, навещая Мерели, Логейн наткнулся в замке на настоящего орлесианца, с лютней в руках и краской на глазах. Увиденное заставило его тогда содрогнуться и если б не юная Кусланд, появившаяся тогда вовремя и спровадившая барда, он не был уверен…что сдержал бы себя.
Вспомнив тот инцидент, Логейн по-доброму посмотрел на девушку, застывшую в нелепой позе и подобрал меч, все еще валявшийся у ее ног.
- Если ты также будешь реагировать на приближение врага, грош цена всем твоим умениям, - в шутку погрозил оружием он. Мерели опустила голову, восприняв его слова всерьез, и решила уже начать свои вечные оправдания, как он остановил ее, положив девице руку на плечо.
- Леди Кусланд, - мягко позвал он, и Мерели подняла на него изумрудные глазищи, - прекрати оправдываться, тебе это не нужно. Лучшая защита не оправдание, а нападение.
Явно пересилив себя в желании промямлить что-то, Мерели вздохнула.
- Хорошо.
- Будь самой собой, не старайся лебезить передо мной. Порой это просто оскорбительно, - продолжал тейрн, по-прежнему сжимая плечо девушки. Ему показалось, что под холщевой тканью ее кожа покрылась мурашками, и тогда он подумал, что это от утреннего холода. Только взглянув на алые щеки Мерели, и пар вырывающийся из ободка ее тонких губок, он решил оставить ее плечо в покое и отошел на несколько шагов. Все же у него были сильные руки.
Взглянув с небольшого отдаления на эту юную леди он почему-то пожалел, что у него нет сына, которого можно было бы отдать ей в мужья. Эленора все пыталась выдать Мерели за знатных орлейских и амарантайнских аристократиков, Хоу стремился как можно чаще сводить с нею своего оболтуса Натаниэля, а он, Логейн, наблюдая за всем этим испытывал легкое раздражение и жалость, что у него нет сына. Он бы воспитал его в лучших традициях, и молодец смог бы по-настоящему раскрепостить леди Кусланд. Все же влюбленность играла во всем этом большую роль…
Но у него не было сына и он мог только сокрушаться об этом, пытаясь превратить маленькую мышь в ту разъяренную кошку, какой он видел ее лишь однажды.
- Скажи мне, зачем я вожусь с тобой? – поинтересовался тейрн, подходя к стойке с оружием, неподалеку от тренировочной куклы девушки. Мерели осторожно пожала плечами и изобразила на лице вопрос.
- Потому что вы благородны и добры, месир.
- Потому что я старею и размякаю, - поправил Логейн, прицокнув языком, - будь я моложе – давно бы уже оставил тебя в лесу с голодным медведем. Быстро бы драться научилась.
- Или…умерла, - шокированно добавила Мерели.
- Ну это тоже вариант, однако будь я моложе меня это сильно не волновало бы, - Мак Тир покопался и нашел подходящий клинок. Примерился, проверил длину и остроту меча, затем просмотрел баланс и внезапно, Мерели совсем не ожидала – кинулся в нее мечом с разворота.
Здесь могло быть тоже только два исхода. И он, не смотря на саднящее чувство вины где-то в желудке, думал что все обойдется. В конце концов, сколько может это продолжаться? Ведь он знал на что она была способна! Как еще он мог выудить из нее таланты, которые она так тщательно скрывала…
Взглянув на Кусланд Мак Тир удивленно выдохнул: на щеке Мерели светилась алым небольшая ссадина, но меч кинутый им уже оказался у нее в руках. Она поймала его на лету, за лезвие которое только чуть-чуть задело ее лицо.
Глаза у девушки были стеклянными. Она на автомате вскинула руки и вместо острого лезвия в изрезанную руку ей легла рукоять, а блестящий свежей кровью клинок теперь указывал на Логейна.
Еще какое-то мгновенье и Мерели, с искаженным от ярости лицом сделала выпад, от которого Логейн едва успел увернуться:
- Вы с ума сошли!? – вскинулась она, сверкая глазами, и вновь разрезала воздух мечом, встретив наконец сопротивление. Тейрн вовремя схватил со стойки еще один меч и теперь защищался.
Обида, подумал он, вот что. Она была глубоко обижена его выходкой, и разозлена, отчего будто внутри ее хорошенькой головки что-то щелкнуло. Он сделал выпад, которого она не ждала…и получил сопротивление.
- Нападай же, давай! – подразнил он и пошел в наступление. Лезвия мечей засверкали и заскрежетали от давления с обоих сторон, и искры полетели. Причем Логейну показалось, что это были искры вовсе не от металла, а из глаз Мерели, которая не на шутку разозлилась. Всего пара ударов и она мастерски пресекла его атаку, заставив защищаться, и отскакивать. Хотя он был сильнее ее, она была хрупкой и легкой, ловкой. Силы оказались равными, и в один прекрасный момент Мак Тир с удовлетворением подумал, что уступает. И от таких «дезертирских мыслей» тут же получил укол в плечо, точный, но не серьезный.
Увидев кровь, проступившую сквозь рубашку, Мерели внезапно опомнилась и поняла, что дерется вовсе не с воображаемым врагом, а со своим боевым наставником, который уже оказался ранен ею. Девушка всплеснула руками и выронила меч, подбегая к тейрну, который отпрыгнул на несколько шагов, чтоб дать себе отдышаться.
- Тейрн! Господин Мак Тир! Простите меня… - леди Кусланд расширив и без того большие глаза смотрела с ужасом на багровеющую ткань его рубашки.
- И к врагу также бросишься с извинениями? – издевательски спросил он, на что Мерели нахмурилась и деловито, не слушая бурчания, разорвала ткань на его плече, чтоб осмотреть рану.
- Нет, Мерели так нельзя, будь хоть немного серьезнее! Ты хоть от крови в обморок не упадешь? – расхохотался тейрн, но девушка ничего ему не ответила. Она аккуратно, с видом знатока осмотрела его ранку, промокнув кусочком ткани. Откуда то в ее руках появилась целебная припарка, тут же легшая на свежий порез.
- Я серьезна, - наконец произнесла Мерели и внезапно, под ее потяжелевшим взглядом, Логейн почувствовал себя неуютно. Как мальчишка, нашкодивший мальчишка, на которого сурово смотрит мать, - это вам нужно меньше впадать в детство.
Тейрн нахмурился и напрягся, ему почему-то ужасно не понравилась такая Мерели, которая заставила его смутиться. Это было неприемлемо. Положение дел ухудшало еще и то, что она была одного с ним роста, слишком высокой, и смотрела уже не снизу вверх, а как равная.
Задним умом Логейн напомнил себе, что именно этого-то он и хотел добиться от закрытой девочки.
- Как вы со мной разговариваете, леди? – протянул он, внезапно ощутив непреодолимое желание отвести взгляд от глубоких зеленых глаз Мерели. Но это было почему-то выше его сил.
- Как надо, - просто и спокойно сказала она, от чего он опять ощутил, будто на ней лежит печать возраста. А затем Кусланд сама отвела глаза, ища на земле брошенное оружие.
Он смотрел на нее еще несколько секунд, а затем нервно облизнул губы и коснулся рукой поврежденного плеча, никак не в силах понять, почему его пальцы…дрожат.
В этот же день он спешно покинул Хайевер, уговаривая себя, что это только потому, что соскучился по дочери, а не испугался внезапной перемене в юной Кусланд.
Жестоко обиделась и ушла из интернета. Ненавижу, блин.
