A person who puts an end to a funny joke, or line of jokes. When someone tries to be funny but instead stops everyone else from laughing.
Продолжение. И это далеко не все.
7.7.
- Тишан и магия крови? – Винн скептически изогнула брови, отрываясь от чтения.
- Я сама слышала, как Ирвинг и рыцарь-командор бурно обсуждали ее «увлечения» в коридоре, - уверенно закивала красивой головой Клариче Селестра. Эта любопытная переселенка всегда отличалась словоохотливостью и все последние слухи первыми проходили через ее любопытные уши.
- Ее же усмирят… - тихо проговорила чародейка в ответ, - она ведь даже ледяного конуса сделать не в состоянии, как она могла разучить эти сложные заклинания? Ирвинг уверен?
- Порезы на запястьях уверяют лучше слов, - протянула Клариче. После этих слов рядом стоящая Леора, едва-едва прошедшая Истязания чародейка-эльфийка, придвинулась ближе к женщинам, делая вид, что увлечена какой-то книгой на полке. Винн покачала головой и внимательно посмотрела на нее:
- Ты что-то хотела, дорогая?
Леора вздрогнула и нервно улыбнулась им.
- Я…я… - девушка тяжело втянула воздух собираясь с мыслями. Селестра иронично смотрела на эльфийку, с некоторой долей превосходства во взгляде хитрых красивых глаз, и похоже не собиралась раскрывать никакие тайны при ней. Винн терпеливо подождала, пока Сант оправиться от приступа застенчивости, наконец, эльфийка сдавленно произнесла, очень тихо, - Тишан моя племянница и я услышала сейчас…
- О, дорогая, - Винн с сожалением опустила уголки губ, - может это только слухи.
- Я стою здесь, - напомнила о себе Клариче с неприятным блеском в глазах, - если хочешь обвинять меня в клевете, хот бы делай это за моей спиной.
- Никого я не обвиняю, - нахмурилась Винн, - я просто не могу поверить в то, что этот ребенок способен изваляться в такой грязи и не хочу огорчать Леору, пока еще ничего не известно.
- Как это не известно? – ядовито поинтересовалась Селестра, складывая руки на груди и вперивая хитрые глаза в сжавшуюся от страха Сант, - я своими ушами слышала. Рыцарь-командор сказал, что не допустит этой заразы в своей Башне.
- В своей Башне? – Винн изогнула брови еще более выразительно, чем раньше, - так и сказал?
В голосе ведьмы послышался холодок, а в глазах отразилась неприязнь к Клариче. Та пожала плечами.
- Храмовники вольны говорить, что им хочется. У них здесь полная власть, - радости в словах женщины Винн не услышала и ей это не понравилось. Такой набор фраз ужасно напоминал ей манеру разговора одного старого ученика, который с самого детства представлял собой ходячую проблему.
- Леора, думаю, тебе следует посмотреть книги в Третьей Зале, - напряженно произнесла Винн, не отрывая взгляда от наглого лица Клариче, - там полезные сведенья для тех, кто собирается обучать.
- О…я не думаю, что учительство моя стезя… в Башне ведь много работы и без того… - начала было эльфийка, но тут чародейка посмотрела на нее очень многозначительно, и та быстро кивнула, убираясь подальше от назревающего конфликта. Селестра с презрением смотрела ей вслед и заявила:
- Эльфы такие жалкие!
Винн с укором взглянула на ведьму. Та ответила ей неприкрытым раздражением и обе замолчали на время, отвлекаясь на книги. Но долго Клариче не выдержала, ее так и распирало от желания показать, что она знает много и все сведенья подлинные:
- Знаешь, не только Ирвинг с командором говорят об этом.
Отложив фолиант в сторону, Винн прямо посмотрела на волшебницу.
- Ты собираешься выдать кого-то или похвастаться передо мной? – неожиданный яд в голосе ведьмы, совершенно ей не свойственный обескуражил Селестру и та широко распахнув глаза залепетала:
- Я всего лишь хотела сказать, что Первый Чародей водиться с самыми темными личностями Башни… и, конечно же, они знают о том, что произошло…
- Кайсер, - Винн сузила глаза от подозрения, выплевывая слово в лицо собеседнице. Клариче сдвинула брови домиком, так, будто ее в чем-то неоправданно обвинили и хотела было уже оправдываться, но ее прервали.
- Таймен, - раздался за спиной женщин резкий мужской голос. Селестра испуганно вздрогнула и почему-то мгновенно покраснела, оборачиваясь. Винн, не меняя выражения лица медленно развернулась.
- Что не так с моей фамилией? – ехидно поинтересовался Ульдред.
-Ты знаешь о том, что Суранна занимается магией крови? – в лоб спросила Винн, упираясь руки в боки.
Ульдред поморщился, изображая на лице брезгливую и очень правдоподобную ухмылку.
- Эта неумеха? Вряд ли. Сплетни, Винн, не слушай.
Мужчина стал спокойно перебирать книги на полке, ища какую-то нужную ему. Клариче, на лице которой во время завяления Кайсера мелькнуло недоумение, нервно переминалась с ноги на ногу и постаралась отодвинуться от мага. Винн, сложив руки на груди, щурилась, глядя на него.
- И ты к этому не имеешь никакого отношения? – снова недоверчивым тоном спросила она.
- Я, по-твоему, похож на сплетника? – с легким раздражением ответил Ульдред.
- Ты прекрасно знаешь, что я имела ввиду, - бросая мимолетный взгляд в сторону Винн не обнаружила рядом Клариче. И в ближайшей досягаемости ее также не было.
- Понятия не имею, госпожа Таймен, - язвительно проворчал маг и добавил, - ставьте мне неут и отправляйте чистить коридоры. Я заслужил.
- Шут антиванский, - фыркнула Винн, немного расслабившись. Она еще немного последила за лицом Ульдреда, затем мягко и грустно произнесла:
- Сегодня у тебя в расписании есть третий класс?
Мужчина весь напрягся. Это произошло непроизвольно, он совершенно не собирался как-то выдавать свои особые отношения к вышеуказанному классу, но какой-то внутренний тремор заставил жилы на его шее превратиться в тугие канаты.
- Что за праздное любопытство, у тебя дел нет? – резко огрызнулся Ульдред.
- Я хотела тебя предупредить насчет Сильвии, - тихо и с сожалением вымолвила волшебница. Уверившись, что за пренебрежительным закатыванием глаз скрывается необычайное внимание, она продолжила:
- Ты знаешь, Амелл очень изменилась после той…проверки Вьютена. Она как будто закрылась…
- Есть от чего закрываться, - прорычал Ульдред, бросая полный ненависти взгляд через плечо на храмовников у стены.
- Дай мне закончить… - тихо попросила Винн, - Сильвиа ожесточена. Ей нужно внимание и поддержка, не будь с ней строг.
- Ей не нужны сопли и утешения, ей другое нужно…
- Ульдред! – возмущенно прошептала ведьма, - в конце концов, помолчи и дай мне договорить!
Мужчина фыркнул, но замолчал. Похоже, его обычная дерзость в этом случае уступала место какому-то более сильному чувству. Винн провела рукой по волосам и вздохнула:
- Ей нельзя сейчас разуверяться в людях. Нужно поддерживать ее, и если она вдруг выкинет какую-нибудь глупую штуку…
- Я вправлю мозги и посажу ее в карцер, госпожа Таймен, - отрезал Ульдред. Винн посмотрела на него укоряюще, но на мага это никак не подействовало – он, наконец, нашел нужную ему книгу и удалился резким шагом.
Винн задумчиво посмотрела по сторонам и заметила, как быстро и нервно следом за Ульдредом из помещения выскользнула Селестра.
8.8.
Хмурый Ульдред вернулся в свой класс на деревянных ногах и сел за стол, погруженный в думы, темные и неприятные. Стеклянными глазами он взирал поверх стола и задумчиво кусал губы, уложив подбородок на ладони. В таком положении он провел, наверное, полчаса, пока в класс не стали наползать его тихие и запуганные ученики.
Провожая каждого ребенка взглядом полным презрения, Ульдред молча ждал, когда явиться Амелл. Девчонка появилась последняя, и разительная перемена в ней сразу бросалась в глаза – Сильвиа как-то похудела, осунулась, длинные черные волосы были не заплетены, взгляд казался полным подозрительности и неприязни ко всему, что ее окружало. Однако… отпечаток перемен на ней стал ярче, Ульдред даже поерзал на стуле, от странного чувства пронзившего его после мимолетного взгляда на девочку. Она больше не была спокойной, скорее нервной…но теперь ко всему примешивался еще и скрытый вызов. Вызов во взгляде, в движениях. Она как будто говорила «только попробуй тронуть меня и я вырву тебе сердце голыми руками, даже если это будет стоить мне жизни».
Ульдред с беспокойством подумал, что эта ее новая манера поведения только больше привлечет к ней внимания храмовников.
Амелл расположилась, как всегда за первой партой.
- Сдать эссе, - махнул рукой Ульдред. Ученики повскакивали с мест и сбивая один другого понеслись с бумажками к его столу и было не понятно от чего – то ли они хотели угодить строгому учителю, то ли побыстрее вернуться на свои галерки.
Сильвиа не сдвинулась с места, напряженно вцепившись в деревянную поверхность парты. Ульдред обратил на это внимание сразу же, но сделал вид, что заинтересовался ее непокладистостью только просмотрев фамилии на свитках.
- Амелл, Сильвиа, встать, - потребовал учитель.
Сильвиа тихо фыркнула, на ее пухлых губах нарисовалась странная усмешка. Ульдред глядя на нее, сам не зная отчего, подумал, что, когда девчонка вырастет, будет приносить кучу бед окружающим, особенно мужской половине. Отвлеченный этой мыслью, он не сразу заметил, что Сильвиа так и осталась сидеть на стуле.
- Ты оглохла?
- Нет, все в порядке, спасибо за беспокойство, сэр, - быстро и напряженно ответила Сильвиа, так будто ей было стыдно и в то же время, ей совершенно не хотелось отвечать.
- Что за наглость, почему сидишь? Где твое эссе? – раздраженно спросил Ульдред.
- У меня болят ноги, господин чародей, - после короткой паузы тщательно проговорила Сильвиа, - это очень отвлекает от писания.
- Я задал две недели назад.
- Разве? – в глазах девочки не было удивления, она казалась безразличной и нервной одновременно, смотря куда угодно, только не на Ульдреда, - Наверное я вас и тогда не слушала… - Амелл снова странно усмехнулась, усмешкой, которая не оставляла морщинок вокруг глаз и держалась лишь несколько секунд, как на плохом клее.
Ульдред раздраженно нахмурившись, внезапно понял, почему она ему так дерзила. В девчонке смешались ненависть к окружающим и подсознательное желание привлечь к себе внимание…Ко всему, в изумрудах Амелл читался стыд. Она считала, что все, кто знал и не знал о произошедшем с Вьютеном смотрят на нее как-то не так… а защитная реакция заставляла ее копить в себе злость, темную и черствую, с которой сейчас столкнулся Ульдред.
Она… больше не была чистой магией, она почернела от грязи, которую в нее занесли доблестные служители Церкви.
- Твоя наглость меня поражает. Я приказал встать, - прорычал чародей. Сильвиа пожала плечами:
- Я не буду. Мне же больно. Что, вы меня накажете?– последний вопрос отдавал насмешкой, неверием и безразличием. И тут Ульдред понял, как на нее повлиять.
- Маленькая наглая дрянь, я сказал встать и идти со мной в карцер! – он сам вскочил со стула, наблюдая, как большая часть его учеников попряталась чуть ли не под парты. Сильвиа впервые удивленно подняла на него глаза.
- Что, простите? – она не верила, что он способен был сейчас относиться к ней, как раньше. Она уже получила свою порцию внимания и заботы от Винн и от всех чародеев, которые «по секрету» узнали о ее несчастье. Амелл чувствовала от этого лишь стыд и злость на них, отвращение к тем, кто ее жалел.
Но Ульдред не умел жалеть. Точнее его жалость была оставлена далеко в прошлом, и то, лишь к самому себе. Господин Кайсер не делал для Амелл «великого исключения» как другие чародеи. Он хотел, чтоб она жила и работала дальше, развивалась, а не растекалась и разваливалась, как намоченный пергамент.
- Ты отправишься в карцер, шельма. Если б у тебя действительно что-то там болело, ты бы пошла в лазарет, а не на урок, - отчеканил Ульдред, подходя к парте Амелл и нависая над ней. Девчонка моргнула, глядя ему прямо в глаза и удивленно открыл рот.
- Какого тупого демона ты сидишь, идиотка!? – взревел, наконец, маг от негодования и злобы. Сильвиа быстро вскочила:
- Сэр, я…
- Пошла, - кивнул чародей головой на дверь. Сильвиа не говоря больше не слова поплелась к выходу, провожаемая сочувствующими взглядами одноклассников. Видно было, что ей действительно больно ходить, и мрачные мысли Ульдреда по этому поводу, заставлял его бросать жуткие взгляды на недвижимых храмовников у стен.
Не смотря на свое безотчетное желание поддержать девочку, маг не подал Амелл даже руки, желая, чтоб она шла сама и понимала разницу, между ним, и сопливыми идиотами, обитавшими в этой проклятой Башне. Сильвиа шла, опираясь о стенку, но не просила о помощи.
В этот момент, эти двое больных гордецов стоили друг друга.
Они добрались до карцера спустя довольно долгий срок. Ульдред шел позади Амелл, медленно, следя за ее порывистыми, полными судорог движениями. Периодами он гадал, а действительно ли она не написала эссе, или просто пыталась вывести его из себя и привлечь внимание.
Глядя на походку Амелл он не знал, что правда.
- Посидишь здесь пару дней и подумаешь над своим хамским поведением, - выговорил чародей сквозь зубы, открывая перед Сильвией решетчатую дверь.
Девочка снова посмотрела на него очень внимательно, и в изумрудной глубине ее глаз он различил нечто такое, гордое, благодарное и шокированное разом, что он невольно содрогнулся. Одним взглядом она благодарила его, удивлялась ему и снова приобретала то самое выражение, которое так постарался выгнать из нее Вьютен. Однако, ко всему этому добавлялось еще кое-что, чему Ульдред пока не придавал значения.
Он уходил с легкой ухмылкой на устах, дивяь логике Амелл, которая была благодарна ему за наказание.
9.9.
Леора дрожащими руками распахнула дверь, выходя со склада. Она видела усмирённых, она видела пустоту в их глазах и чувствовала горечь, жгущую ее изнутри.
Но ничего не могла сделать.
Пройдя, наверное, безотчетно все коридоры она остановилась у лестницы, ведущей на самый верх Башни. Вот. Там ее маленькая Тишан, племянница, ставшая родной дочерью, милая и славная девочка…лишается чувств.
Леора вскричала по эльфийски, утыкаясь кулаками и лицом в каменную стену.
- Тиш… - прошептала она одними губами, и зажмурилась, не давая горячей влажной соли скатиться по ее острому носу.
Храмовник у лестницы слегка повернул голову в ее сторону, готовый уже отбиваться от странной эльфийки, но Леора не стала предпринимать ничего радикально. Она лишь сползла по стенке, собираясь в колючий комок, а затем быстро выпрямилась, отряхая несуществующую пыль с мантии и мелким стремительным шагом направилась прочь.
Прочь оттуда, где умирала ее девочка. Где она превращалась в лед.
Проходя мимо библиотеки она на секунду остановилась, но заметив там Винн и Клариче, о чем-то или о ком-то, недовольно спорящих на этот раз, она пошла дальше. Ей не хотелось слышать сочувствия Таймен и насмешку Селестры. Нет…она хотела лишь одного, но исполнить этого никак было нельзя.
На пути ей попался Торрин, который, кажется, собирал сведенья для какой-то своей новой ученой работы. Он долго выспрашивал ее о том, хотелось ли ей когда-нибудь ловить голубей или она предпочитает любоваться на птиц издалека. Леора не помнила как она ответила, и каким словом обозвала идиота-шема…
Он не понимал. Никто не понимал ее горя.
Оказавшись в пустом коридоре Сант вздохнула с облегчением. Перед глазами у нее появлялись образы смеющейся Тишан, жмурящейся, плачущей у нее на руках, хитро ухмыляющейся, бессовестно врущей…такой, какой она больше не сможет ее увидеть. Это была трагедия, настоящая трагедия.
Но кто ее устроил, вот в чем был главный вопрос! Леора понятия не имела, кто наговорил на бедную Суранну, и…наговорил ли. Она чувствовала, что порой в Тиш просыпается что-то темное, что-то необузданное и яростное, сулившее только несчастья тем, кто его пробуждал. Но поверить в то, что этот милый ребенок способен на магию крови….Сант не могла.
Неизвестно сколько она там стояла, одна в коридоре. У детей сейчас был обед, чародеи скорее всего пошли посмотреть на стычку Винн и Клариче, ведь в Круге было мало способов развлечься. А она была одна, и ее это одновременно успокаивало и раздражало. Внутри нее разрывались две части – одна хотела, что ее нашли и успокоили, другая жаждала отдалиться от всего мирского.
Поддаваясь внезапному порыву, Леора снова пошла в часовню. Это был пятый визит за эту неделю, пока решали, какой день выбрать для усмирения Тиш. Сант молилась, хотя где-то в глубине души понимала, что ничего не измениться. Эту уверенность в ней зародила никто иная, как Сильвиа Амелл.
Девочка видела ее молитвы у статуи Андрасте. Однажды она подошла к ней и голосом жутким, до дрожи напоминавшим голос демоны-искусителя произнесла:
- Никто тебя не услышит, глупышка. Поверь мне. Особенно эти каменные сволочи.
Леора тогда порядочно отчитала Амелл, за ее фамильярность, за то, что она говорит о Создателе, и что та так ее напугала. Но теперь она понимала, что Сильвиа была права. Сант не знала, откуда юная ученица получила заряд ненависти и неверия в Создателя, но ее убеждения были правильны.
Никто не услышал Леору Сант, взывающую о справедливости и доброте. И тем не менее, эльфийка опустилась на колени перед статуей Невесты Создателя и как всегда стала шептать о милосердии.
- Это просто смешно, - на этот раз за своей спиной Сант не услышала голоса Амелл. Говорил мужчина, низким, резким голосом, который откладывался в памяти, особенно в минуты гнева.
- Не тебе судить, Ульдред. Это может только Создатель…
- Да, - многозначительно ответил маг, но ирония в его голосе заставила элфийку раздраженно обернуться.
- Чего тебе надо? – грубо спросила Сант.
- А я не сказал? У нас усмиренных прибавилось, - будничным тоном ответил маг. Он умел быть жестоким, когда хотел.
- Ульдред, ты… - Леора разразилась злобными ругательствами и побежала к выходу. Маг стоял у нее на пути, он вскинул руку, ловя, когда она пыталась оббежать его и прошептал, склонившись к самому уху, щекоча дыханьем кожу:
- Ты знаешь, кого надо винить? Знаешь, кто виноват? Кто ее поймал, кто вскрывал ей вены, чтобы добыть достоверные доказательства? – хрипло спрашивал маг. Сант не пыталась вырваться ее как будто сковало от ужаса.
- Кто? – шепотом попросила она.
- Вьютен, - Ульдред отпустил руку эльфийки так же резко, как схватил. На то, что место хватки болело, Сант не обратила внимания:
- Но почему?
- Мало ли способов насолить этому чудовищу? Сколько ты знаешь запытанных им детей, а, Сант? – спокойно спросил мужчина. Эльфийка прижала уши к голове, как хищный зверь.
- Ясно, - она двинулась вперед, больше не обращая на мага внимания. Подождав немного, Кайсер пошел следом.
Леора оказалась в нужном Зале слишком быстро, не успокоив еще поток бурных эмоций в себе. Она остановилась в дверях, как вкопанная. На нее смотрела Тишан.
Лицо ее казалось безмятежным, разглаженным, и ни одна эмоция не портила его. Оттого оно казалось прекрасным и ужасным одновременно.
Леора медленно подходила к девушке. Та спокойно разговаривала с Идриком и Донаганом, которые смущенно спрашивал ее о том, как она себя чувствует. Неподалеку, у стены стоял Андерс, мрачный, как туча. Он недавно прошел Истязания и все еще не оправился от впечатлений, взирая на все с долей недоверия, будто видя сон, предоставленный демоном. Что ж, этот сон ему явно не нравился, и что ему было особенно неприятно здесь, так это Сильвиа, стоящая рядом с ним и тихо комментирующая происходящее.
Сант была почти уверенна, что эта жестокая девочка шутит….но не это ее волновало.
Рядом с Идриком и Донаганом стоял Овейн. Он казался ужасно подавленным и несчастным, глядя на Тишан. Леора знала, что отношение мальчика к его племяннице было серьезным, что бы там не думала Суранна. Можно даже сказать, что это была первая настоящая любовь.
Которая оказалась разрушенной, потому как Тишан больше не могла полюбить. Она смотрела на своих друзей и знакомых совершенно бессмысленным и безразличным взором, хотя и говорила, что помнит их. Овейн встретился взглядом с вошедшей Леорой и в глазах его как будто появились скупые слезы. Заметив Ульдреда за ее спиной, он отвернулся, вжимая голову в плечи.
- Что встала? – поинтересовался Кайсер. Сант тряхнула головой, будто просыпаясь от сна и пошла вперед. Тишан внимательно посмотрела на тетку, хотя и не проявила никаких чувств, и Сант попыталась себя заверить, что она должна свыкнуться с этой мыслью.
В конце концов, в Круге у каждого была своя тайна, свое горе.
- Как ты себя чувствуешь, дорогая? – несмело спросила Леора.
- Почему все мне задают один и тот же вопрос? – проговорила Тишан, как будто читала с листа, - я спокойна. У меня ничего не повреждено.
Сант неожиданно для себя всхлипнула и ей пришлось прикрыть рот ладонью. Суранна спросила:
- С тобой все в порядке, тетя?
- Да, да, милая, - тихо ответила Сант, скоро уходя от тела, в котором когда-то обитала душа Тишан. Больше она ничего не видела в ней, ничего что хотелось бы охранять, заботиться, любить…только сторониться. Леоре хотелось найти Овейна, поговорить с ним, успокоить. Но в тот вечер она не нашла его.
Не прошло и двух дней как мальчик сам вымолил у Ирвинга усмирение, ссылаясь на то, что боится магии и не хочет никому зла. Мало кто не знал в Башне истинной причины его прошения, и конечно, это не прибавило никому радости.
10.10.
- Ирвинг, я вынуждена сказать, что мне просто набила оскомину уже своевольность этой вашей демоновки! – вскочила со стула Клариче, сотрясая руками.
На другом конце кабинета Аркадия уверенно закивала сухой седой головешкой и подняла на Первого Чародея взгляд полу затуманенных от старости глаз:
- Ее кошки свернули стол у меня в комнате и испортили ножки у кровати! Перегрызли!
- Думаю, ты путаешь кошек с мышами и Сильвию с Андерсом, дорогая Аркадия, - ласково заметила Винн, под аккомпанемент смешков своих коллег.
- Но я-то ничего не путаю! – вскинулась Селестра, - или меня ты тоже обвинишь в маразме, Винн?!
- Я не склонна тебе верить в любом случае, - холодно заверила ее чародейка, - в корнях твоих много артистов и бардов…
- Это ты меня обвиняешь во лжи, Таймен? – фыркнула Селестра, - как неумело…
- Наверное, это оттого, что я не часто разбрасываюсь обвинениями, - спокойно и прозрачно намекнула Винн. Клариче надулась от злости:
- Можете мне поверить, на счет Амелл я абсолютно трезво оцениваю ситуацию! Вот скажи, Свини, тебе разве не приходилось терпеть выходки мерзавки?
Седой мужчина, подбирающийся к старости, поднял на Селестру ироничный взгляд:
- Ну не знаю, Клэри, я стал немного рассеянным на уроках. Не видел, чтоб Сильвиа делала что-то запрещенное, или проявляла наглость… пару раз она порицала при мне храмовничий род, но я такой подход к жизни только поощряю, так что…
- Торрин! Ты разве не слышал от нее грубостей? – Клариче оставила в покое старика и обратилась к смуглому молодому чародею, читающему в отдалении у стены. Тот посмотрел на нее непонимающим взглядом:
- От Сильвии? Она лучше всех знает историю магии, госпожа Селестра, лучше всех в своем классе, если не во всей Башне, исключая меня самого.
- С-сант… - дрожа от злости ведьма обратилась за помощью к Леоре. Та сидела тихо, опустив голову и сложив руки на коленях, но когда к ней обратились, заговорила мрачно и сдавлено:
- Она жестока. Но в плохом зельеварении ее упрекнуть нельзя, и мне она не грубит, Клариче.
Казалось Селестра вот-вот взорвется от негодования. Она повернула голову к Ульдреду, но что-то, какой-то внутренний барьер ли, взгляд ли мага, полный предостережения, остановил ее от вопроса к нему. Женщина обернулась к Первому Чародею.
- Ирвинг, я ведь видела как она дерзила тебе! Тебе! Неужели ты так это оставишь?...
- Думаю, у нее есть полное право дерзить, кому захочется, - тихо и печально парировала Винн.
- Все слышали? Это форменное неуважение… - шипела Селестра.
Ирвинг, все это время задумчиво глядящий на переругивающихся женщин, пригладил усы и поднял кверху руку. Все мгновенно замолчали, а Ульдред все это время сидящий с каменным лицом впервые проявил интерес к предмету разговора, едва заметно напрягшись.
- Винн права, Клариче, сядьте, - Ирвинг пронзительно смотрел на стоящую интриганку, до тех пор, пока она не бухнулась на стул, ворча по-антивански себе под нос. Продолжил Первый Чародей пасмурно:
- Гораздо больше дерзости Амелл, меня волнует ее незавидное положение, которое провоцирует учеников и ставит всех нас в неловкую ситуацию, - чародей помолчал, собираясь с мыслями, а Селестра, улучив момент, прошептала так, чтоб все могли расслышать:
- Поделом этой маленькой шлюшке…
Никто ничего не сказал, все сделали вид, что не заметили этой резкой фразы, только Винн бросила единственный взгляд на Ульдреда, который теперь жег сжавшуюся на стуле Селестру убийственным взором.
- Мы ждем, Ирвинг, - осторожно произнесла Таймен, понимая, какую деликатную тему сейчас они будут обсуждать. Первый Чародей благодарно посмотрел на нее:
- Конечно, я должен бы начать с того, как ненавижу Грегора с его правилами, и как каждый из вас доблестно ведет себя в этой ситуации. К сожалению, мы так и не узнали, кто виновен в том, что случилось с Амелл, хотя я и получил несколько анонимных обвинений, в сторону сэра Вьютена и братьев Магдаулов. Мы все понимаем, что проверку храмовникам мы устроить не в силах, без желания и разрешения рыцаря-командора… но мы в силах помочь Сильвии.
- И как интересно? – прорычал не с того не с сего Ульдред. Ирвинг понимающе посмотрел на него.
- Зная твой буйный нрав, Ульдред, я понимаю, что для тебя наша помощь может показаться «ничем». Но я предлагаю, поместить Сильвию в лазарет, до… до того момента, как это перестанет быть необходимым. Мое предложение – изолировать ее от учеников, - медленно и четко произнес Ирвинг.
- Прекрасное предложение, - полным сарказма голосом рыкнул Кайсер. Винн закатила глаза от раздражения:
- А что ты предлагаешь, Ульдред? Смотреть спокойно, как дети издеваются над ней? Не обращать внимания?
- Именно, госпожа Таймен, Амелл не слепой котенок и не нуждается ни в чьей заботе! Она справиться сама.
- Посмотрела бы я на тебя, как ты справился бы, если б в ее возрасте тебя обвиняли в столь серьезных грехах, - строгим тоном ответила Винн чародею, который кипел от негодования почти так же ярко, как недавно Селестра.
- Она беременная, а не прокаженная! Не заражена Мором! В ней ничего не изменилось, кроме того, что теперь она носит под сердцем какого-то выродка храмовников! И вы не вправе делать ей еще большее исключение, представлять ее больной или уродкой!
- Мы хотим позаботиться о ней, Кайсер!
- Вы хотите, чтоб она считала себя беспомощной и бесполезной, когда она единственная в этой Башне кто имеет право зваться магом! – взревел Ульдред, вставая с места. Его грозная, тяжело дышащая фигура поразила всех.
Чародей Свини неясно охнул, глядя на взбесившегося мага, Клариче с ужасом схватилась за сердце, Торрин и Леора одновременно вцепились в посохи, Винн и остальные волшебники в комнате серьезно приготовились отражать атаку демонов, потому как их смутные тени уже витали вокруг Кайсера.
- Ульдред, друг мой, - ледяным и отрезвляющим голосом прогрохотал Ирвинг, - я вижу, тебе не терпится призвать к нам друзей из Тени.
- Да делайте что хотите, сборище трусливых идиотов, - выплюнул Ульдред на это, и без разрешения Первого Чародея ринулся к выходу, унося за собой своих демонов.
- Что мы решили, господа маги? – твердо спросил Ирвинг, возвращая к себе внимание собрания.
- Сильвию нужно положить в лазарет, теперь уж точно, - тревожно проговорила Винн. Клариче не высказала на этот раз никакого мнения, пялясь неотрывно на дверь, за которой исчез разгневанный Ульдред.
- Хорошо. Мы закончили этот разговор. Теперь побеседуем немного о подшефном нашего вспыльчивого коллеги, который нас до времени покинул, - уже более спокойным тоном произнес Ирвинг, - Андерс второй раз отбыл наказание в карцере после побега. Его…хм…завидное упорство меня удручает, и я хотел бы спросить вашего мнения, господа…
11.11.
Винн и Леора вышли из зала собраний этим вечером совершенно расстроенные и вымученные. В последнее время, у этих двух женщин находились темы для разговора и немало, они как-то сошлись, то ли на почве ненависти к Селестре, то ли от того, что каждая когда-то потеряла ребенка, которого любила. Они шли по коридору молча вдвоем, но невидимо поддерживали друг друга.
Именно на их долю выпала учесть препроводить Амелл в лазарет. Они понимали, чем это может закончиться. Сильвиа в последние месяцы представляла собой сущий кошмар. Помимо внешних изменений, происходящих в ней и привлекающих к себе внимание всей Башни, она изменялась внутренне. Казалось, милая спокойная девочка, прибывшая в Круг семь лет назад, исчезла и на ее места пришла грубая, заносчивая, вызывающая девка, постоянно сторонящаяся людей и проявляющая ко всем явное неуважение. В купе с округлившимся животом, который уже нельзя было скрыть, поведение Сильвии вызывало слишком много разговоров и провокаций, со стороны учеников.
Дети жестоки, особенно несчастные дети. Амелл была жестока к окружающим, они ненавидели и гнобили ее. Сформировалось почти целое движение, против «развратной девки Амелл», что совсем не помогало учителям в их старании как-то разрулить эту ситуацию. Всякое порицание жестокости, встречалось у детей удвоенным противодействием, и разрасталась целая война – ученики против Амелл, учителя против учеников и их жестокости, Амелл против всех.
Общение с детьми стало чем-то очень опасным из за Сильвии, и Винн с Леорой немного опасались делать сейчас то, что им указал Ирвинг. Подходя к лестнице, ведущей на этаж к комнатам учеников женщины переглянулись, утешая друг друга.
Ступив же на лестницу, мимо недвижимых статуй в латах они услышали разьяренный шепот до боли знакомого им чародея и одновременно, как по указке прижались к стенке, затаив дыханье и переглядываясь.
- Если ты еще раз посмеешь при мне сказать такое… - рычал Ульдред на кого-то. Собеседника его было долго не слышно, пока маг осуждал и ругал его, но когда речь зашла о Сильвии, тот наконец подал голос и Таймен с Сант, узнали его.
- Да твой грязный язык не должен даже заикаться о том, чтоб приплетать сюда Амелл…
- Почему? Почему ты всегда так печешься об этой девчонке?! – всхлипнула Селестра, и жалобно прошептала, - неужели она важнее тебе, чем я? Чем все, что мы…
- Не говори ерунды, женщина, - фыркнул Кайсер, - была бы моя воля – обеих бы видеть не видел. А твоя помощь мне уже тем более не кажется таким уж замечательным предприятием.
- Но, Ульдред! – воскликнула Клариче приглушенно, и подслушивающим женщинам показалось, что заговорщики на лестнице тихо борются, - как ты можешь так говорить! Я все для тебя делаю…
- Не достаточно, - отрезал маг, - ты только мешаешься. И суешь свой длинный нос не в свое дело. Занимайся, чем сказано, и не смей при мне говорить об Амелл в таком тоне. Не тебе о ней говорить.
- Может быть, ты хочешь, чтоб я вообще оставила тебя? – как-то злорадно произнесла Клариче, будто надеясь, что такой поворот разговора, заставит Ульдреда одуматься и ползать перед ней на коленях. Волшебник ответил ей ехидным смешком:
- Может быть? Я мечтаю об этом, Клариче. Я был неопытен и глуп, когда связался со старой дурой…
Кажется, Винн и Леора расслышали звук пощечины. Долго не было слышно ничего, кроме тихой борьбы и обе ведьмы понимали, что маг задел Селестру за живое. Она всегда беспокоилась о своем возрасте, о том, что уже выходит из того времени, когда зрелая дама привлекает, и становиться старой смешной кокеткой. Сей страшный факт заставлял ее сходиться с как можно более молодыми магами, но никто из них не задерживался с ней надолго.
Кроме Ульдреда. Винн подозревала, что Клариче влюбилась в него, той жуткой разновидностью любви, которая заставляет женщину расстаться со своей личностью ради деспота-мужчины. Оттого со временем Селестра становилась все невыносимее, все более непохожей на себя прежнюю, хотя и пыталась сохранить остатки былого высокомерия. Но менялась она неотвратимо, и единственной тайной в ее отношениях с Кайсером, оставался для Винн вопрос, почему же Ульдред еще не бросил эту растоптанную, несчастную женщину. Что ему от нее было нужно?...
Послышался странный звук, который обе подслушивающие дамы расценили, как поцелуй. Леора не удержалась от передергивания плечами, и Винн было непонятно от чего – от отвращения к Селестре, к Ульдреду или им обоим.
- Ты подготовила, что я просил? – после хрипло спросил Ульдред. Ответа Клариче не последовало, возможно, она просто кивала.
- Хорошо, а теперь исчезни, - брезгливо сказал мужчина и его шаги, уводящие его вниз к первому этажу, быстро удалились.
Селестра еще постояла в тишине и Винн с Леорой, смущенно слышали как она шептала себе под нос всевозможные глупости, какие может только придумать влюбленная женщина.
Ужас их проявился позже, когда Клариче начала подниматься по лестнице. Сначала обе ведьмы втянулись в стену, будто желая просочиться сквозь нее. Потом, послав друг другу дикие взгляды, Таймен и Сант синхронно вышли из своего укрытия, нарочито громко ступая и даже почему-то весело разговаривая, лишь бы не вызвать у Селестры подозрение.
Чародейка встретила их удивленным и безразличным взглядом. Прошла мимо них, как сомнамбула и исчезла за дверью. У нее было очень усталое лицо и морщины на нем проявлялись особенно сильно.
- Ну и что ты об этом думаешь? – спросила Леора, когда они уже подходили к женским комнатам. Винн пожала плечами:
- Мне жаль ее. Он не оставит от нее даже мокрого места…
- Я имела ввиду его слова о Сильвии, - сконфуженно проговорила Леора, - никогда не слышала, чтоб Кайсер о ком-то так отзывался…
- Знаешь, дорогая, я никогда его не понимала. Что твориться в его голове – это для меня тайна, за семью печатями, - снова пожала плечами Винн и прислушалась. Неожиданно обе волшебницы услышали грозный голос Кайсера:
- Оба отправитесь под арест, болваны! Какого демона вы тут устроили…
Ответом магу был ехидный голосок Сильвии:
- Он заслужил, мессир, определенно больше! Так что не мешайте мне…
- Амелл! Наглая шельма, сейчас же прикрати…
Кто-то закричал. Винн и Леора бросились к дверям в которых толпились ученики, мешающие подоспевающим рыцарям протолкнуться. Поверх голов детей старшая чародейка, та, которую Создатель наградил высоким ростом, смогла разглядеть такую картину – Ульдред держал Амелл за загривок, как нашкодившего котенка и жестоко отчитывал, в то время, как на полу у их ног корчился юный Ремиель. Над ним читал лечебные заклятья Андерс, у которого почему-то был разбит нос, однако, долго раздумывать о причинах увечий обоих юношей было бы глупо.
Сильвиа…
Леора, пробившаяся через толпу ворчащих детей, застыла пораженная видом Амелл, так же как и Винн, так и застрявшая в последних рядах не в силах сдвинуться с места. Что же их так поразило в облике Сильвии? То, что она больше не обладала внушительным животом, как всего несколько часов назад, когда ее видели ведьмы. Куда делся оный они понять не могли, потому как для родов было еще рановато, да и сомнительно было, что четырнадцатилетняя девчонка сможет встать на ноги через час после родов… Мысли о том, что случилось что-то страшное поразили обоих женщин.
- Сильвиа! – позвала Винн. Амелл гневно подняла голову, вырываясь из рук Ульдреда.
- Госпожа Таймен, уберите его от меня! – взвизгнула девчонка, косясь на чародея. Тот был разгневан и выведен ею, но при этом на лице его плавала странная ухмылка.
- Что здесь происходит!? – заорал какой-то важный храмовник в шлеме. Сильвиа пронзила его коротким взглядом, и почему-то затихла в руках Кайсера, двигаясь ближе к магу. Тот до того поразился переменой в ней, что разжал руки. Сильвиа не убежала, как дикий зверь, вопреки впечатлению, она смирно стояла, склонив голову и искоса поглядывая на волшебника.
- Устроили драку! Я разберусь с этими негодными детьми, - оправившись, быстро сказал Ульдред, хватая Сильвию под руку, - Идрика в карцер, Андерс помоги мне.
- Он слаб, - недовольно произнес Андерс, все же ставя эльфенка на ноги, - может лучше подлечить его?
- Сам хочешь за решетку? – гневно прорычал Ульдред. Сильвиа усмехнулась.
- Нет, не хочу, господин Кайсер, - напряженно ответил Андерс, и для удобства поднял Идрика на руки. Тот был легким и худеньким, как девчонка.
- Я доложу Грегору, - произнес храмовник в шлеме. Винн подала голос как раз вовремя, потому как Ульдред уже стал распаляться:
- Докладывайте, Магдаул, пожалуйста. Рыцарь-командор должен знать обо всем, что происходит в Башне, - ведьма и храмовник долго сверлили друг друга взглядами. Леора пока отчитывала детей, отправляя их по койкам, а Ульдред с Андерсом увели Идрика и Сильвию.
- Отлично, - рыцарь отвернулся первый и исчез, кивая своим возвращаться на места. Винн кивнула Сант, и поспешила вслед за ушедшими чародеями.
Она нагнала их уже непосредственно в Зале Наказаний. Ульдред встретил Винн удивленным и недобрым взглядом, Андерс аккуратно укладывал хныкающего эльфа в камеру.
Сильвиа кусала губы, думая о чем-то своем, но Таймен не могла так просто оставить произошедшее с ней «волшебство».
- Что с тобой случилось, Сильвиа? – осторожно спросила Винн. Девчонка криво усмехнулась:
- Какой конкретно «случай» Вы имеете ввиду? Много что со мной случалось, госпожа, - тон ученицы был вызывающим.
- Где твое дитя? – тихо и с укором спросила Винн. На лице Амелл отразилось нечто злое, змеиное:
- Надеюсь, уже на вертеле у демона!
- Сильвиа! – упрекнула ведьма девочку звонким криком. Та безразлично пожала плечами:
- Я избавилась от него. И да, я излечила себя, сама, Винн, можешь не волноваться о моем драгоценном здоровье, - глаза Амелл были одновременно несчастным и полным кровожадного удовлетворения.
- Арест на две недели и месяц работ в теплицах, за это непотребство, - глухо произнес Ульдред привлекая к себе внимание. Винн с ужасом посмотрела на него, затем на Сильвию, которая как ни в чем не бывало входило в камеру и воскликнула:
- Зачем, дурочка!?
- Я не хочу звать своим ребенком тварь, созданную Вьютеном или…кем-то из них, - прорычала Амелл, смотря на Винн совсем не как девочка-подросток. Ведьма приглушенно вздохнула, ловя направленный на Сильвию взгляд Андерса, сочувствующий и понимающий.
7.7.
- Тишан и магия крови? – Винн скептически изогнула брови, отрываясь от чтения.
- Я сама слышала, как Ирвинг и рыцарь-командор бурно обсуждали ее «увлечения» в коридоре, - уверенно закивала красивой головой Клариче Селестра. Эта любопытная переселенка всегда отличалась словоохотливостью и все последние слухи первыми проходили через ее любопытные уши.
- Ее же усмирят… - тихо проговорила чародейка в ответ, - она ведь даже ледяного конуса сделать не в состоянии, как она могла разучить эти сложные заклинания? Ирвинг уверен?
- Порезы на запястьях уверяют лучше слов, - протянула Клариче. После этих слов рядом стоящая Леора, едва-едва прошедшая Истязания чародейка-эльфийка, придвинулась ближе к женщинам, делая вид, что увлечена какой-то книгой на полке. Винн покачала головой и внимательно посмотрела на нее:
- Ты что-то хотела, дорогая?
Леора вздрогнула и нервно улыбнулась им.
- Я…я… - девушка тяжело втянула воздух собираясь с мыслями. Селестра иронично смотрела на эльфийку, с некоторой долей превосходства во взгляде хитрых красивых глаз, и похоже не собиралась раскрывать никакие тайны при ней. Винн терпеливо подождала, пока Сант оправиться от приступа застенчивости, наконец, эльфийка сдавленно произнесла, очень тихо, - Тишан моя племянница и я услышала сейчас…
- О, дорогая, - Винн с сожалением опустила уголки губ, - может это только слухи.
- Я стою здесь, - напомнила о себе Клариче с неприятным блеском в глазах, - если хочешь обвинять меня в клевете, хот бы делай это за моей спиной.
- Никого я не обвиняю, - нахмурилась Винн, - я просто не могу поверить в то, что этот ребенок способен изваляться в такой грязи и не хочу огорчать Леору, пока еще ничего не известно.
- Как это не известно? – ядовито поинтересовалась Селестра, складывая руки на груди и вперивая хитрые глаза в сжавшуюся от страха Сант, - я своими ушами слышала. Рыцарь-командор сказал, что не допустит этой заразы в своей Башне.
- В своей Башне? – Винн изогнула брови еще более выразительно, чем раньше, - так и сказал?
В голосе ведьмы послышался холодок, а в глазах отразилась неприязнь к Клариче. Та пожала плечами.
- Храмовники вольны говорить, что им хочется. У них здесь полная власть, - радости в словах женщины Винн не услышала и ей это не понравилось. Такой набор фраз ужасно напоминал ей манеру разговора одного старого ученика, который с самого детства представлял собой ходячую проблему.
- Леора, думаю, тебе следует посмотреть книги в Третьей Зале, - напряженно произнесла Винн, не отрывая взгляда от наглого лица Клариче, - там полезные сведенья для тех, кто собирается обучать.
- О…я не думаю, что учительство моя стезя… в Башне ведь много работы и без того… - начала было эльфийка, но тут чародейка посмотрела на нее очень многозначительно, и та быстро кивнула, убираясь подальше от назревающего конфликта. Селестра с презрением смотрела ей вслед и заявила:
- Эльфы такие жалкие!
Винн с укором взглянула на ведьму. Та ответила ей неприкрытым раздражением и обе замолчали на время, отвлекаясь на книги. Но долго Клариче не выдержала, ее так и распирало от желания показать, что она знает много и все сведенья подлинные:
- Знаешь, не только Ирвинг с командором говорят об этом.
Отложив фолиант в сторону, Винн прямо посмотрела на волшебницу.
- Ты собираешься выдать кого-то или похвастаться передо мной? – неожиданный яд в голосе ведьмы, совершенно ей не свойственный обескуражил Селестру и та широко распахнув глаза залепетала:
- Я всего лишь хотела сказать, что Первый Чародей водиться с самыми темными личностями Башни… и, конечно же, они знают о том, что произошло…
- Кайсер, - Винн сузила глаза от подозрения, выплевывая слово в лицо собеседнице. Клариче сдвинула брови домиком, так, будто ее в чем-то неоправданно обвинили и хотела было уже оправдываться, но ее прервали.
- Таймен, - раздался за спиной женщин резкий мужской голос. Селестра испуганно вздрогнула и почему-то мгновенно покраснела, оборачиваясь. Винн, не меняя выражения лица медленно развернулась.
- Что не так с моей фамилией? – ехидно поинтересовался Ульдред.
-Ты знаешь о том, что Суранна занимается магией крови? – в лоб спросила Винн, упираясь руки в боки.
Ульдред поморщился, изображая на лице брезгливую и очень правдоподобную ухмылку.
- Эта неумеха? Вряд ли. Сплетни, Винн, не слушай.
Мужчина стал спокойно перебирать книги на полке, ища какую-то нужную ему. Клариче, на лице которой во время завяления Кайсера мелькнуло недоумение, нервно переминалась с ноги на ногу и постаралась отодвинуться от мага. Винн, сложив руки на груди, щурилась, глядя на него.
- И ты к этому не имеешь никакого отношения? – снова недоверчивым тоном спросила она.
- Я, по-твоему, похож на сплетника? – с легким раздражением ответил Ульдред.
- Ты прекрасно знаешь, что я имела ввиду, - бросая мимолетный взгляд в сторону Винн не обнаружила рядом Клариче. И в ближайшей досягаемости ее также не было.
- Понятия не имею, госпожа Таймен, - язвительно проворчал маг и добавил, - ставьте мне неут и отправляйте чистить коридоры. Я заслужил.
- Шут антиванский, - фыркнула Винн, немного расслабившись. Она еще немного последила за лицом Ульдреда, затем мягко и грустно произнесла:
- Сегодня у тебя в расписании есть третий класс?
Мужчина весь напрягся. Это произошло непроизвольно, он совершенно не собирался как-то выдавать свои особые отношения к вышеуказанному классу, но какой-то внутренний тремор заставил жилы на его шее превратиться в тугие канаты.
- Что за праздное любопытство, у тебя дел нет? – резко огрызнулся Ульдред.
- Я хотела тебя предупредить насчет Сильвии, - тихо и с сожалением вымолвила волшебница. Уверившись, что за пренебрежительным закатыванием глаз скрывается необычайное внимание, она продолжила:
- Ты знаешь, Амелл очень изменилась после той…проверки Вьютена. Она как будто закрылась…
- Есть от чего закрываться, - прорычал Ульдред, бросая полный ненависти взгляд через плечо на храмовников у стены.
- Дай мне закончить… - тихо попросила Винн, - Сильвиа ожесточена. Ей нужно внимание и поддержка, не будь с ней строг.
- Ей не нужны сопли и утешения, ей другое нужно…
- Ульдред! – возмущенно прошептала ведьма, - в конце концов, помолчи и дай мне договорить!
Мужчина фыркнул, но замолчал. Похоже, его обычная дерзость в этом случае уступала место какому-то более сильному чувству. Винн провела рукой по волосам и вздохнула:
- Ей нельзя сейчас разуверяться в людях. Нужно поддерживать ее, и если она вдруг выкинет какую-нибудь глупую штуку…
- Я вправлю мозги и посажу ее в карцер, госпожа Таймен, - отрезал Ульдред. Винн посмотрела на него укоряюще, но на мага это никак не подействовало – он, наконец, нашел нужную ему книгу и удалился резким шагом.
Винн задумчиво посмотрела по сторонам и заметила, как быстро и нервно следом за Ульдредом из помещения выскользнула Селестра.
8.8.
Хмурый Ульдред вернулся в свой класс на деревянных ногах и сел за стол, погруженный в думы, темные и неприятные. Стеклянными глазами он взирал поверх стола и задумчиво кусал губы, уложив подбородок на ладони. В таком положении он провел, наверное, полчаса, пока в класс не стали наползать его тихие и запуганные ученики.
Провожая каждого ребенка взглядом полным презрения, Ульдред молча ждал, когда явиться Амелл. Девчонка появилась последняя, и разительная перемена в ней сразу бросалась в глаза – Сильвиа как-то похудела, осунулась, длинные черные волосы были не заплетены, взгляд казался полным подозрительности и неприязни ко всему, что ее окружало. Однако… отпечаток перемен на ней стал ярче, Ульдред даже поерзал на стуле, от странного чувства пронзившего его после мимолетного взгляда на девочку. Она больше не была спокойной, скорее нервной…но теперь ко всему примешивался еще и скрытый вызов. Вызов во взгляде, в движениях. Она как будто говорила «только попробуй тронуть меня и я вырву тебе сердце голыми руками, даже если это будет стоить мне жизни».
Ульдред с беспокойством подумал, что эта ее новая манера поведения только больше привлечет к ней внимания храмовников.
Амелл расположилась, как всегда за первой партой.
- Сдать эссе, - махнул рукой Ульдред. Ученики повскакивали с мест и сбивая один другого понеслись с бумажками к его столу и было не понятно от чего – то ли они хотели угодить строгому учителю, то ли побыстрее вернуться на свои галерки.
Сильвиа не сдвинулась с места, напряженно вцепившись в деревянную поверхность парты. Ульдред обратил на это внимание сразу же, но сделал вид, что заинтересовался ее непокладистостью только просмотрев фамилии на свитках.
- Амелл, Сильвиа, встать, - потребовал учитель.
Сильвиа тихо фыркнула, на ее пухлых губах нарисовалась странная усмешка. Ульдред глядя на нее, сам не зная отчего, подумал, что, когда девчонка вырастет, будет приносить кучу бед окружающим, особенно мужской половине. Отвлеченный этой мыслью, он не сразу заметил, что Сильвиа так и осталась сидеть на стуле.
- Ты оглохла?
- Нет, все в порядке, спасибо за беспокойство, сэр, - быстро и напряженно ответила Сильвиа, так будто ей было стыдно и в то же время, ей совершенно не хотелось отвечать.
- Что за наглость, почему сидишь? Где твое эссе? – раздраженно спросил Ульдред.
- У меня болят ноги, господин чародей, - после короткой паузы тщательно проговорила Сильвиа, - это очень отвлекает от писания.
- Я задал две недели назад.
- Разве? – в глазах девочки не было удивления, она казалась безразличной и нервной одновременно, смотря куда угодно, только не на Ульдреда, - Наверное я вас и тогда не слушала… - Амелл снова странно усмехнулась, усмешкой, которая не оставляла морщинок вокруг глаз и держалась лишь несколько секунд, как на плохом клее.
Ульдред раздраженно нахмурившись, внезапно понял, почему она ему так дерзила. В девчонке смешались ненависть к окружающим и подсознательное желание привлечь к себе внимание…Ко всему, в изумрудах Амелл читался стыд. Она считала, что все, кто знал и не знал о произошедшем с Вьютеном смотрят на нее как-то не так… а защитная реакция заставляла ее копить в себе злость, темную и черствую, с которой сейчас столкнулся Ульдред.
Она… больше не была чистой магией, она почернела от грязи, которую в нее занесли доблестные служители Церкви.
- Твоя наглость меня поражает. Я приказал встать, - прорычал чародей. Сильвиа пожала плечами:
- Я не буду. Мне же больно. Что, вы меня накажете?– последний вопрос отдавал насмешкой, неверием и безразличием. И тут Ульдред понял, как на нее повлиять.
- Маленькая наглая дрянь, я сказал встать и идти со мной в карцер! – он сам вскочил со стула, наблюдая, как большая часть его учеников попряталась чуть ли не под парты. Сильвиа впервые удивленно подняла на него глаза.
- Что, простите? – она не верила, что он способен был сейчас относиться к ней, как раньше. Она уже получила свою порцию внимания и заботы от Винн и от всех чародеев, которые «по секрету» узнали о ее несчастье. Амелл чувствовала от этого лишь стыд и злость на них, отвращение к тем, кто ее жалел.
Но Ульдред не умел жалеть. Точнее его жалость была оставлена далеко в прошлом, и то, лишь к самому себе. Господин Кайсер не делал для Амелл «великого исключения» как другие чародеи. Он хотел, чтоб она жила и работала дальше, развивалась, а не растекалась и разваливалась, как намоченный пергамент.
- Ты отправишься в карцер, шельма. Если б у тебя действительно что-то там болело, ты бы пошла в лазарет, а не на урок, - отчеканил Ульдред, подходя к парте Амелл и нависая над ней. Девчонка моргнула, глядя ему прямо в глаза и удивленно открыл рот.
- Какого тупого демона ты сидишь, идиотка!? – взревел, наконец, маг от негодования и злобы. Сильвиа быстро вскочила:
- Сэр, я…
- Пошла, - кивнул чародей головой на дверь. Сильвиа не говоря больше не слова поплелась к выходу, провожаемая сочувствующими взглядами одноклассников. Видно было, что ей действительно больно ходить, и мрачные мысли Ульдреда по этому поводу, заставлял его бросать жуткие взгляды на недвижимых храмовников у стен.
Не смотря на свое безотчетное желание поддержать девочку, маг не подал Амелл даже руки, желая, чтоб она шла сама и понимала разницу, между ним, и сопливыми идиотами, обитавшими в этой проклятой Башне. Сильвиа шла, опираясь о стенку, но не просила о помощи.
В этот момент, эти двое больных гордецов стоили друг друга.
Они добрались до карцера спустя довольно долгий срок. Ульдред шел позади Амелл, медленно, следя за ее порывистыми, полными судорог движениями. Периодами он гадал, а действительно ли она не написала эссе, или просто пыталась вывести его из себя и привлечь внимание.
Глядя на походку Амелл он не знал, что правда.
- Посидишь здесь пару дней и подумаешь над своим хамским поведением, - выговорил чародей сквозь зубы, открывая перед Сильвией решетчатую дверь.
Девочка снова посмотрела на него очень внимательно, и в изумрудной глубине ее глаз он различил нечто такое, гордое, благодарное и шокированное разом, что он невольно содрогнулся. Одним взглядом она благодарила его, удивлялась ему и снова приобретала то самое выражение, которое так постарался выгнать из нее Вьютен. Однако, ко всему этому добавлялось еще кое-что, чему Ульдред пока не придавал значения.
Он уходил с легкой ухмылкой на устах, дивяь логике Амелл, которая была благодарна ему за наказание.
9.9.
Леора дрожащими руками распахнула дверь, выходя со склада. Она видела усмирённых, она видела пустоту в их глазах и чувствовала горечь, жгущую ее изнутри.
Но ничего не могла сделать.
Пройдя, наверное, безотчетно все коридоры она остановилась у лестницы, ведущей на самый верх Башни. Вот. Там ее маленькая Тишан, племянница, ставшая родной дочерью, милая и славная девочка…лишается чувств.
Леора вскричала по эльфийски, утыкаясь кулаками и лицом в каменную стену.
- Тиш… - прошептала она одними губами, и зажмурилась, не давая горячей влажной соли скатиться по ее острому носу.
Храмовник у лестницы слегка повернул голову в ее сторону, готовый уже отбиваться от странной эльфийки, но Леора не стала предпринимать ничего радикально. Она лишь сползла по стенке, собираясь в колючий комок, а затем быстро выпрямилась, отряхая несуществующую пыль с мантии и мелким стремительным шагом направилась прочь.
Прочь оттуда, где умирала ее девочка. Где она превращалась в лед.
Проходя мимо библиотеки она на секунду остановилась, но заметив там Винн и Клариче, о чем-то или о ком-то, недовольно спорящих на этот раз, она пошла дальше. Ей не хотелось слышать сочувствия Таймен и насмешку Селестры. Нет…она хотела лишь одного, но исполнить этого никак было нельзя.
На пути ей попался Торрин, который, кажется, собирал сведенья для какой-то своей новой ученой работы. Он долго выспрашивал ее о том, хотелось ли ей когда-нибудь ловить голубей или она предпочитает любоваться на птиц издалека. Леора не помнила как она ответила, и каким словом обозвала идиота-шема…
Он не понимал. Никто не понимал ее горя.
Оказавшись в пустом коридоре Сант вздохнула с облегчением. Перед глазами у нее появлялись образы смеющейся Тишан, жмурящейся, плачущей у нее на руках, хитро ухмыляющейся, бессовестно врущей…такой, какой она больше не сможет ее увидеть. Это была трагедия, настоящая трагедия.
Но кто ее устроил, вот в чем был главный вопрос! Леора понятия не имела, кто наговорил на бедную Суранну, и…наговорил ли. Она чувствовала, что порой в Тиш просыпается что-то темное, что-то необузданное и яростное, сулившее только несчастья тем, кто его пробуждал. Но поверить в то, что этот милый ребенок способен на магию крови….Сант не могла.
Неизвестно сколько она там стояла, одна в коридоре. У детей сейчас был обед, чародеи скорее всего пошли посмотреть на стычку Винн и Клариче, ведь в Круге было мало способов развлечься. А она была одна, и ее это одновременно успокаивало и раздражало. Внутри нее разрывались две части – одна хотела, что ее нашли и успокоили, другая жаждала отдалиться от всего мирского.
Поддаваясь внезапному порыву, Леора снова пошла в часовню. Это был пятый визит за эту неделю, пока решали, какой день выбрать для усмирения Тиш. Сант молилась, хотя где-то в глубине души понимала, что ничего не измениться. Эту уверенность в ней зародила никто иная, как Сильвиа Амелл.
Девочка видела ее молитвы у статуи Андрасте. Однажды она подошла к ней и голосом жутким, до дрожи напоминавшим голос демоны-искусителя произнесла:
- Никто тебя не услышит, глупышка. Поверь мне. Особенно эти каменные сволочи.
Леора тогда порядочно отчитала Амелл, за ее фамильярность, за то, что она говорит о Создателе, и что та так ее напугала. Но теперь она понимала, что Сильвиа была права. Сант не знала, откуда юная ученица получила заряд ненависти и неверия в Создателя, но ее убеждения были правильны.
Никто не услышал Леору Сант, взывающую о справедливости и доброте. И тем не менее, эльфийка опустилась на колени перед статуей Невесты Создателя и как всегда стала шептать о милосердии.
- Это просто смешно, - на этот раз за своей спиной Сант не услышала голоса Амелл. Говорил мужчина, низким, резким голосом, который откладывался в памяти, особенно в минуты гнева.
- Не тебе судить, Ульдред. Это может только Создатель…
- Да, - многозначительно ответил маг, но ирония в его голосе заставила элфийку раздраженно обернуться.
- Чего тебе надо? – грубо спросила Сант.
- А я не сказал? У нас усмиренных прибавилось, - будничным тоном ответил маг. Он умел быть жестоким, когда хотел.
- Ульдред, ты… - Леора разразилась злобными ругательствами и побежала к выходу. Маг стоял у нее на пути, он вскинул руку, ловя, когда она пыталась оббежать его и прошептал, склонившись к самому уху, щекоча дыханьем кожу:
- Ты знаешь, кого надо винить? Знаешь, кто виноват? Кто ее поймал, кто вскрывал ей вены, чтобы добыть достоверные доказательства? – хрипло спрашивал маг. Сант не пыталась вырваться ее как будто сковало от ужаса.
- Кто? – шепотом попросила она.
- Вьютен, - Ульдред отпустил руку эльфийки так же резко, как схватил. На то, что место хватки болело, Сант не обратила внимания:
- Но почему?
- Мало ли способов насолить этому чудовищу? Сколько ты знаешь запытанных им детей, а, Сант? – спокойно спросил мужчина. Эльфийка прижала уши к голове, как хищный зверь.
- Ясно, - она двинулась вперед, больше не обращая на мага внимания. Подождав немного, Кайсер пошел следом.
Леора оказалась в нужном Зале слишком быстро, не успокоив еще поток бурных эмоций в себе. Она остановилась в дверях, как вкопанная. На нее смотрела Тишан.
Лицо ее казалось безмятежным, разглаженным, и ни одна эмоция не портила его. Оттого оно казалось прекрасным и ужасным одновременно.
Леора медленно подходила к девушке. Та спокойно разговаривала с Идриком и Донаганом, которые смущенно спрашивал ее о том, как она себя чувствует. Неподалеку, у стены стоял Андерс, мрачный, как туча. Он недавно прошел Истязания и все еще не оправился от впечатлений, взирая на все с долей недоверия, будто видя сон, предоставленный демоном. Что ж, этот сон ему явно не нравился, и что ему было особенно неприятно здесь, так это Сильвиа, стоящая рядом с ним и тихо комментирующая происходящее.
Сант была почти уверенна, что эта жестокая девочка шутит….но не это ее волновало.
Рядом с Идриком и Донаганом стоял Овейн. Он казался ужасно подавленным и несчастным, глядя на Тишан. Леора знала, что отношение мальчика к его племяннице было серьезным, что бы там не думала Суранна. Можно даже сказать, что это была первая настоящая любовь.
Которая оказалась разрушенной, потому как Тишан больше не могла полюбить. Она смотрела на своих друзей и знакомых совершенно бессмысленным и безразличным взором, хотя и говорила, что помнит их. Овейн встретился взглядом с вошедшей Леорой и в глазах его как будто появились скупые слезы. Заметив Ульдреда за ее спиной, он отвернулся, вжимая голову в плечи.
- Что встала? – поинтересовался Кайсер. Сант тряхнула головой, будто просыпаясь от сна и пошла вперед. Тишан внимательно посмотрела на тетку, хотя и не проявила никаких чувств, и Сант попыталась себя заверить, что она должна свыкнуться с этой мыслью.
В конце концов, в Круге у каждого была своя тайна, свое горе.
- Как ты себя чувствуешь, дорогая? – несмело спросила Леора.
- Почему все мне задают один и тот же вопрос? – проговорила Тишан, как будто читала с листа, - я спокойна. У меня ничего не повреждено.
Сант неожиданно для себя всхлипнула и ей пришлось прикрыть рот ладонью. Суранна спросила:
- С тобой все в порядке, тетя?
- Да, да, милая, - тихо ответила Сант, скоро уходя от тела, в котором когда-то обитала душа Тишан. Больше она ничего не видела в ней, ничего что хотелось бы охранять, заботиться, любить…только сторониться. Леоре хотелось найти Овейна, поговорить с ним, успокоить. Но в тот вечер она не нашла его.
Не прошло и двух дней как мальчик сам вымолил у Ирвинга усмирение, ссылаясь на то, что боится магии и не хочет никому зла. Мало кто не знал в Башне истинной причины его прошения, и конечно, это не прибавило никому радости.
10.10.
- Ирвинг, я вынуждена сказать, что мне просто набила оскомину уже своевольность этой вашей демоновки! – вскочила со стула Клариче, сотрясая руками.
На другом конце кабинета Аркадия уверенно закивала сухой седой головешкой и подняла на Первого Чародея взгляд полу затуманенных от старости глаз:
- Ее кошки свернули стол у меня в комнате и испортили ножки у кровати! Перегрызли!
- Думаю, ты путаешь кошек с мышами и Сильвию с Андерсом, дорогая Аркадия, - ласково заметила Винн, под аккомпанемент смешков своих коллег.
- Но я-то ничего не путаю! – вскинулась Селестра, - или меня ты тоже обвинишь в маразме, Винн?!
- Я не склонна тебе верить в любом случае, - холодно заверила ее чародейка, - в корнях твоих много артистов и бардов…
- Это ты меня обвиняешь во лжи, Таймен? – фыркнула Селестра, - как неумело…
- Наверное, это оттого, что я не часто разбрасываюсь обвинениями, - спокойно и прозрачно намекнула Винн. Клариче надулась от злости:
- Можете мне поверить, на счет Амелл я абсолютно трезво оцениваю ситуацию! Вот скажи, Свини, тебе разве не приходилось терпеть выходки мерзавки?
Седой мужчина, подбирающийся к старости, поднял на Селестру ироничный взгляд:
- Ну не знаю, Клэри, я стал немного рассеянным на уроках. Не видел, чтоб Сильвиа делала что-то запрещенное, или проявляла наглость… пару раз она порицала при мне храмовничий род, но я такой подход к жизни только поощряю, так что…
- Торрин! Ты разве не слышал от нее грубостей? – Клариче оставила в покое старика и обратилась к смуглому молодому чародею, читающему в отдалении у стены. Тот посмотрел на нее непонимающим взглядом:
- От Сильвии? Она лучше всех знает историю магии, госпожа Селестра, лучше всех в своем классе, если не во всей Башне, исключая меня самого.
- С-сант… - дрожа от злости ведьма обратилась за помощью к Леоре. Та сидела тихо, опустив голову и сложив руки на коленях, но когда к ней обратились, заговорила мрачно и сдавлено:
- Она жестока. Но в плохом зельеварении ее упрекнуть нельзя, и мне она не грубит, Клариче.
Казалось Селестра вот-вот взорвется от негодования. Она повернула голову к Ульдреду, но что-то, какой-то внутренний барьер ли, взгляд ли мага, полный предостережения, остановил ее от вопроса к нему. Женщина обернулась к Первому Чародею.
- Ирвинг, я ведь видела как она дерзила тебе! Тебе! Неужели ты так это оставишь?...
- Думаю, у нее есть полное право дерзить, кому захочется, - тихо и печально парировала Винн.
- Все слышали? Это форменное неуважение… - шипела Селестра.
Ирвинг, все это время задумчиво глядящий на переругивающихся женщин, пригладил усы и поднял кверху руку. Все мгновенно замолчали, а Ульдред все это время сидящий с каменным лицом впервые проявил интерес к предмету разговора, едва заметно напрягшись.
- Винн права, Клариче, сядьте, - Ирвинг пронзительно смотрел на стоящую интриганку, до тех пор, пока она не бухнулась на стул, ворча по-антивански себе под нос. Продолжил Первый Чародей пасмурно:
- Гораздо больше дерзости Амелл, меня волнует ее незавидное положение, которое провоцирует учеников и ставит всех нас в неловкую ситуацию, - чародей помолчал, собираясь с мыслями, а Селестра, улучив момент, прошептала так, чтоб все могли расслышать:
- Поделом этой маленькой шлюшке…
Никто ничего не сказал, все сделали вид, что не заметили этой резкой фразы, только Винн бросила единственный взгляд на Ульдреда, который теперь жег сжавшуюся на стуле Селестру убийственным взором.
- Мы ждем, Ирвинг, - осторожно произнесла Таймен, понимая, какую деликатную тему сейчас они будут обсуждать. Первый Чародей благодарно посмотрел на нее:
- Конечно, я должен бы начать с того, как ненавижу Грегора с его правилами, и как каждый из вас доблестно ведет себя в этой ситуации. К сожалению, мы так и не узнали, кто виновен в том, что случилось с Амелл, хотя я и получил несколько анонимных обвинений, в сторону сэра Вьютена и братьев Магдаулов. Мы все понимаем, что проверку храмовникам мы устроить не в силах, без желания и разрешения рыцаря-командора… но мы в силах помочь Сильвии.
- И как интересно? – прорычал не с того не с сего Ульдред. Ирвинг понимающе посмотрел на него.
- Зная твой буйный нрав, Ульдред, я понимаю, что для тебя наша помощь может показаться «ничем». Но я предлагаю, поместить Сильвию в лазарет, до… до того момента, как это перестанет быть необходимым. Мое предложение – изолировать ее от учеников, - медленно и четко произнес Ирвинг.
- Прекрасное предложение, - полным сарказма голосом рыкнул Кайсер. Винн закатила глаза от раздражения:
- А что ты предлагаешь, Ульдред? Смотреть спокойно, как дети издеваются над ней? Не обращать внимания?
- Именно, госпожа Таймен, Амелл не слепой котенок и не нуждается ни в чьей заботе! Она справиться сама.
- Посмотрела бы я на тебя, как ты справился бы, если б в ее возрасте тебя обвиняли в столь серьезных грехах, - строгим тоном ответила Винн чародею, который кипел от негодования почти так же ярко, как недавно Селестра.
- Она беременная, а не прокаженная! Не заражена Мором! В ней ничего не изменилось, кроме того, что теперь она носит под сердцем какого-то выродка храмовников! И вы не вправе делать ей еще большее исключение, представлять ее больной или уродкой!
- Мы хотим позаботиться о ней, Кайсер!
- Вы хотите, чтоб она считала себя беспомощной и бесполезной, когда она единственная в этой Башне кто имеет право зваться магом! – взревел Ульдред, вставая с места. Его грозная, тяжело дышащая фигура поразила всех.
Чародей Свини неясно охнул, глядя на взбесившегося мага, Клариче с ужасом схватилась за сердце, Торрин и Леора одновременно вцепились в посохи, Винн и остальные волшебники в комнате серьезно приготовились отражать атаку демонов, потому как их смутные тени уже витали вокруг Кайсера.
- Ульдред, друг мой, - ледяным и отрезвляющим голосом прогрохотал Ирвинг, - я вижу, тебе не терпится призвать к нам друзей из Тени.
- Да делайте что хотите, сборище трусливых идиотов, - выплюнул Ульдред на это, и без разрешения Первого Чародея ринулся к выходу, унося за собой своих демонов.
- Что мы решили, господа маги? – твердо спросил Ирвинг, возвращая к себе внимание собрания.
- Сильвию нужно положить в лазарет, теперь уж точно, - тревожно проговорила Винн. Клариче не высказала на этот раз никакого мнения, пялясь неотрывно на дверь, за которой исчез разгневанный Ульдред.
- Хорошо. Мы закончили этот разговор. Теперь побеседуем немного о подшефном нашего вспыльчивого коллеги, который нас до времени покинул, - уже более спокойным тоном произнес Ирвинг, - Андерс второй раз отбыл наказание в карцере после побега. Его…хм…завидное упорство меня удручает, и я хотел бы спросить вашего мнения, господа…
11.11.
Винн и Леора вышли из зала собраний этим вечером совершенно расстроенные и вымученные. В последнее время, у этих двух женщин находились темы для разговора и немало, они как-то сошлись, то ли на почве ненависти к Селестре, то ли от того, что каждая когда-то потеряла ребенка, которого любила. Они шли по коридору молча вдвоем, но невидимо поддерживали друг друга.
Именно на их долю выпала учесть препроводить Амелл в лазарет. Они понимали, чем это может закончиться. Сильвиа в последние месяцы представляла собой сущий кошмар. Помимо внешних изменений, происходящих в ней и привлекающих к себе внимание всей Башни, она изменялась внутренне. Казалось, милая спокойная девочка, прибывшая в Круг семь лет назад, исчезла и на ее места пришла грубая, заносчивая, вызывающая девка, постоянно сторонящаяся людей и проявляющая ко всем явное неуважение. В купе с округлившимся животом, который уже нельзя было скрыть, поведение Сильвии вызывало слишком много разговоров и провокаций, со стороны учеников.
Дети жестоки, особенно несчастные дети. Амелл была жестока к окружающим, они ненавидели и гнобили ее. Сформировалось почти целое движение, против «развратной девки Амелл», что совсем не помогало учителям в их старании как-то разрулить эту ситуацию. Всякое порицание жестокости, встречалось у детей удвоенным противодействием, и разрасталась целая война – ученики против Амелл, учителя против учеников и их жестокости, Амелл против всех.
Общение с детьми стало чем-то очень опасным из за Сильвии, и Винн с Леорой немного опасались делать сейчас то, что им указал Ирвинг. Подходя к лестнице, ведущей на этаж к комнатам учеников женщины переглянулись, утешая друг друга.
Ступив же на лестницу, мимо недвижимых статуй в латах они услышали разьяренный шепот до боли знакомого им чародея и одновременно, как по указке прижались к стенке, затаив дыханье и переглядываясь.
- Если ты еще раз посмеешь при мне сказать такое… - рычал Ульдред на кого-то. Собеседника его было долго не слышно, пока маг осуждал и ругал его, но когда речь зашла о Сильвии, тот наконец подал голос и Таймен с Сант, узнали его.
- Да твой грязный язык не должен даже заикаться о том, чтоб приплетать сюда Амелл…
- Почему? Почему ты всегда так печешься об этой девчонке?! – всхлипнула Селестра, и жалобно прошептала, - неужели она важнее тебе, чем я? Чем все, что мы…
- Не говори ерунды, женщина, - фыркнул Кайсер, - была бы моя воля – обеих бы видеть не видел. А твоя помощь мне уже тем более не кажется таким уж замечательным предприятием.
- Но, Ульдред! – воскликнула Клариче приглушенно, и подслушивающим женщинам показалось, что заговорщики на лестнице тихо борются, - как ты можешь так говорить! Я все для тебя делаю…
- Не достаточно, - отрезал маг, - ты только мешаешься. И суешь свой длинный нос не в свое дело. Занимайся, чем сказано, и не смей при мне говорить об Амелл в таком тоне. Не тебе о ней говорить.
- Может быть, ты хочешь, чтоб я вообще оставила тебя? – как-то злорадно произнесла Клариче, будто надеясь, что такой поворот разговора, заставит Ульдреда одуматься и ползать перед ней на коленях. Волшебник ответил ей ехидным смешком:
- Может быть? Я мечтаю об этом, Клариче. Я был неопытен и глуп, когда связался со старой дурой…
Кажется, Винн и Леора расслышали звук пощечины. Долго не было слышно ничего, кроме тихой борьбы и обе ведьмы понимали, что маг задел Селестру за живое. Она всегда беспокоилась о своем возрасте, о том, что уже выходит из того времени, когда зрелая дама привлекает, и становиться старой смешной кокеткой. Сей страшный факт заставлял ее сходиться с как можно более молодыми магами, но никто из них не задерживался с ней надолго.
Кроме Ульдреда. Винн подозревала, что Клариче влюбилась в него, той жуткой разновидностью любви, которая заставляет женщину расстаться со своей личностью ради деспота-мужчины. Оттого со временем Селестра становилась все невыносимее, все более непохожей на себя прежнюю, хотя и пыталась сохранить остатки былого высокомерия. Но менялась она неотвратимо, и единственной тайной в ее отношениях с Кайсером, оставался для Винн вопрос, почему же Ульдред еще не бросил эту растоптанную, несчастную женщину. Что ему от нее было нужно?...
Послышался странный звук, который обе подслушивающие дамы расценили, как поцелуй. Леора не удержалась от передергивания плечами, и Винн было непонятно от чего – от отвращения к Селестре, к Ульдреду или им обоим.
- Ты подготовила, что я просил? – после хрипло спросил Ульдред. Ответа Клариче не последовало, возможно, она просто кивала.
- Хорошо, а теперь исчезни, - брезгливо сказал мужчина и его шаги, уводящие его вниз к первому этажу, быстро удалились.
Селестра еще постояла в тишине и Винн с Леорой, смущенно слышали как она шептала себе под нос всевозможные глупости, какие может только придумать влюбленная женщина.
Ужас их проявился позже, когда Клариче начала подниматься по лестнице. Сначала обе ведьмы втянулись в стену, будто желая просочиться сквозь нее. Потом, послав друг другу дикие взгляды, Таймен и Сант синхронно вышли из своего укрытия, нарочито громко ступая и даже почему-то весело разговаривая, лишь бы не вызвать у Селестры подозрение.
Чародейка встретила их удивленным и безразличным взглядом. Прошла мимо них, как сомнамбула и исчезла за дверью. У нее было очень усталое лицо и морщины на нем проявлялись особенно сильно.
- Ну и что ты об этом думаешь? – спросила Леора, когда они уже подходили к женским комнатам. Винн пожала плечами:
- Мне жаль ее. Он не оставит от нее даже мокрого места…
- Я имела ввиду его слова о Сильвии, - сконфуженно проговорила Леора, - никогда не слышала, чтоб Кайсер о ком-то так отзывался…
- Знаешь, дорогая, я никогда его не понимала. Что твориться в его голове – это для меня тайна, за семью печатями, - снова пожала плечами Винн и прислушалась. Неожиданно обе волшебницы услышали грозный голос Кайсера:
- Оба отправитесь под арест, болваны! Какого демона вы тут устроили…
Ответом магу был ехидный голосок Сильвии:
- Он заслужил, мессир, определенно больше! Так что не мешайте мне…
- Амелл! Наглая шельма, сейчас же прикрати…
Кто-то закричал. Винн и Леора бросились к дверям в которых толпились ученики, мешающие подоспевающим рыцарям протолкнуться. Поверх голов детей старшая чародейка, та, которую Создатель наградил высоким ростом, смогла разглядеть такую картину – Ульдред держал Амелл за загривок, как нашкодившего котенка и жестоко отчитывал, в то время, как на полу у их ног корчился юный Ремиель. Над ним читал лечебные заклятья Андерс, у которого почему-то был разбит нос, однако, долго раздумывать о причинах увечий обоих юношей было бы глупо.
Сильвиа…
Леора, пробившаяся через толпу ворчащих детей, застыла пораженная видом Амелл, так же как и Винн, так и застрявшая в последних рядах не в силах сдвинуться с места. Что же их так поразило в облике Сильвии? То, что она больше не обладала внушительным животом, как всего несколько часов назад, когда ее видели ведьмы. Куда делся оный они понять не могли, потому как для родов было еще рановато, да и сомнительно было, что четырнадцатилетняя девчонка сможет встать на ноги через час после родов… Мысли о том, что случилось что-то страшное поразили обоих женщин.
- Сильвиа! – позвала Винн. Амелл гневно подняла голову, вырываясь из рук Ульдреда.
- Госпожа Таймен, уберите его от меня! – взвизгнула девчонка, косясь на чародея. Тот был разгневан и выведен ею, но при этом на лице его плавала странная ухмылка.
- Что здесь происходит!? – заорал какой-то важный храмовник в шлеме. Сильвиа пронзила его коротким взглядом, и почему-то затихла в руках Кайсера, двигаясь ближе к магу. Тот до того поразился переменой в ней, что разжал руки. Сильвиа не убежала, как дикий зверь, вопреки впечатлению, она смирно стояла, склонив голову и искоса поглядывая на волшебника.
- Устроили драку! Я разберусь с этими негодными детьми, - оправившись, быстро сказал Ульдред, хватая Сильвию под руку, - Идрика в карцер, Андерс помоги мне.
- Он слаб, - недовольно произнес Андерс, все же ставя эльфенка на ноги, - может лучше подлечить его?
- Сам хочешь за решетку? – гневно прорычал Ульдред. Сильвиа усмехнулась.
- Нет, не хочу, господин Кайсер, - напряженно ответил Андерс, и для удобства поднял Идрика на руки. Тот был легким и худеньким, как девчонка.
- Я доложу Грегору, - произнес храмовник в шлеме. Винн подала голос как раз вовремя, потому как Ульдред уже стал распаляться:
- Докладывайте, Магдаул, пожалуйста. Рыцарь-командор должен знать обо всем, что происходит в Башне, - ведьма и храмовник долго сверлили друг друга взглядами. Леора пока отчитывала детей, отправляя их по койкам, а Ульдред с Андерсом увели Идрика и Сильвию.
- Отлично, - рыцарь отвернулся первый и исчез, кивая своим возвращаться на места. Винн кивнула Сант, и поспешила вслед за ушедшими чародеями.
Она нагнала их уже непосредственно в Зале Наказаний. Ульдред встретил Винн удивленным и недобрым взглядом, Андерс аккуратно укладывал хныкающего эльфа в камеру.
Сильвиа кусала губы, думая о чем-то своем, но Таймен не могла так просто оставить произошедшее с ней «волшебство».
- Что с тобой случилось, Сильвиа? – осторожно спросила Винн. Девчонка криво усмехнулась:
- Какой конкретно «случай» Вы имеете ввиду? Много что со мной случалось, госпожа, - тон ученицы был вызывающим.
- Где твое дитя? – тихо и с укором спросила Винн. На лице Амелл отразилось нечто злое, змеиное:
- Надеюсь, уже на вертеле у демона!
- Сильвиа! – упрекнула ведьма девочку звонким криком. Та безразлично пожала плечами:
- Я избавилась от него. И да, я излечила себя, сама, Винн, можешь не волноваться о моем драгоценном здоровье, - глаза Амелл были одновременно несчастным и полным кровожадного удовлетворения.
- Арест на две недели и месяц работ в теплицах, за это непотребство, - глухо произнес Ульдред привлекая к себе внимание. Винн с ужасом посмотрела на него, затем на Сильвию, которая как ни в чем не бывало входило в камеру и воскликнула:
- Зачем, дурочка!?
- Я не хочу звать своим ребенком тварь, созданную Вьютеном или…кем-то из них, - прорычала Амелл, смотря на Винн совсем не как девочка-подросток. Ведьма приглушенно вздохнула, ловя направленный на Сильвию взгляд Андерса, сочувствующий и понимающий.
@темы: фэнтези, ООС, АУ, творчество, рассказы, агнст, глупости, завывание, миссинг сцен, экшен, головная боль, Dragon Age, записки сумасшедшего, романс